Забытые происшествия товарища Ноздри - Артем Криворученко

Скачать книгу

ю Швейцарию, но и открыли дорогу к заграничным командировкам для семьи и друзей. Являясь гениальным ученым, признанным мировым сообществом, он, несмотря на славу, оставался верным мужем и надежным другом. И будь-то помощь в ремонте или выдача разрешения на выезд – он всегда выручал близких.

      Список положительных черт Геннадия Андреевича можно продолжать довольно долго, уверен, что охотливый графоман смог бы наваять небольшой буклет, но недостатки ученого были куда интереснее – Но́здря был безапелляционным трусом, особенно, когда дело касалось тела. Боль, операции и стоматологов он на дух не переносил, хотя здоровье было средней паршивости: простуда, грипп и нерегулярный стул следовали за ученым по пятам, на какой бы край света тот не поехал. Но больше всего выводил из равновесия насморк. Проблемы с носом беспокоили Ноздрю с самого детства, и так сильно, что приходилось еженочно (а порой и до шести раз за ночь) ходить в ванную, чтобы высморкаться и закапать нос. Это крайне утомляло, но ничего не поделаешь – лишь операция могла помочь, но Геннадий Андреевич принципиально малодушничал.

      Но всему приходит конец, даже трусливым принципам. В одну из ночей, что, казалось, ничем не отличалась от других, Геннадий Андреевич признал, что не может вынести назальных тягостей.

      – Завтра же навещу Грушу! – возмутился ученый, как возмущался всегда и, закапав нос, засеменил в постель.

      Спал он, как всегда, отвратительно – не хватало воздуха и приходилось дышать ртом, отчего к утру появилась уже привычная мигрень. И стоило крепко заснуть, как его разбудила приятная мелодия из кухонного радио.

      «Наденька уже приготовила завтрак.» – устало подумал Но́здря и, вопреки боли и бессоннице, отправился чистить зубы.

      То ли боль была действительно несносной, то ли Геннадий Андреевич окончательно измучался, но намерение посетить хирурга и сделать операцию впервые столь крепко засело в его голове. Закончив процедуры, он размеренно вошёл на кухню, яркую от утреннего солнца, посмотрел жене прямо в глаза и, не без доли возмущения, продекламировал:

      – Надя, нос меня доконал – сегодня же иду к хирургу!

      Надежда Петровна резко выпрямилась и глупо заулыбалась. Геннадий Андреевич был идеальным супругом: заботливым, обходительным, к тому же профессиональным ученым (то есть мало беспокоился бытом, куда Надежда Петровна никого подпускать не желала). Единственное, что смущало – большой и кривой нос. Когда Геннадий Андреевич заходил на кухню, то довольно долго из-за угла торчал лишь орган обоняния и пялился, словно извращенец. Нос был действительно огромным, казалось, он занимает добрую половину лица, а в профиль напоминал опухоль. Геннадий Андреевич смотрелся чересчур статным, что смущало до дрожи в ногах. Надежда даже подумывала о разрыве, но свыклась, и вскоре не воспринимала внешность Гены столь категорично. Была и более веская трудность, на которую Надежда Петровна рьяно сетовала – храп. Его модуляции, порой басовые, порой свистящие, с обворожительными мелизмами и сложными пассажами, уходящими далеко за пределы квартиры, будто в инопланетные дали, невозможно было выдержать. В первую совместную ночь Надя не проспала и минуты. Для последующих пришлось купить беруши, так как будущий муж ни в какую не хотел лечиться. Много лет пыталась она отправить его к врачу, но все было зря, пришлось смириться.

      – Геночка, конечно, давай! Бери больничный и запишись к врачу – с энтузиазмом ответила Надежда, едва не уронив тарелку с сырниками. Она все еще не верила в происходящее.

      Супруги сели за стол не скрывая радости. Новость столь сильно взволновала Надежду Петровну, что она принялась без умолку болтать, а Геннадий Андреевич с упоением поддакивал ей в ответ. Сегодня был его лучший день за последний год: сырники были восхитительными, солнце светило как никогда ярко, а смелость, казалось, не знала границ.

      2

      Неделя пролетела словно за день: в суете, обследованиях и операции. И вот, перед Надеждой Петровной стоял мужчина мечты: умный, холёный и с пропорциями близкими к золотому сечению (по меркам Надежды Петровны, конечно).

      – Геночка, ты прелестен! – воскликнула супруга и кинулась на Но́здрю, радуясь, что не зря просила хирурга добавить немного пластики.

      Геннадий Андреевич ответил крепким объятием, вмиг ощутив странный запах: воняло чем-то на манер мертвечины. Он и не подозревал, что первый вдох будет столь отвратительным, но решил не придавать значения, подумав, что несет где-то из больницы. Приятная поездка домой вконец развеяла сумбурные мысли, отвлекая пёстрыми благоуханиями весны: цветущими бутонами, шумящими фонтанами и жизнерадостной молодежью. Геннадий Андреевич с задором влетел в квартиру, распахнув входные двери, как в нос тотчас ударило больничным смрадом.

      – Наденька, что это за вонь? – нервно воскликнул Но́здря .

      – Ничего особенного. – удивленно ответила супруга. – Так всегда пахла наша квартира, думаю, ты ещё не отошёл от операции. Врач же говорил, что обоняние усилится и будет непривычно.

      Геннадий Андреевич опешил. Неужели это все игра его воображения? Он отправился в ванную, чтобы прийти в себя, а когда вышел, Надя уже помчалась

Скачать книгу