Слева молот, справа серп - Михаил Шахназаров

Скачать книгу

место ладонями Хузин не стал. Открытый человек… Вытянув руки по швам, он кивнул головой в приветливой улыбке:

      – Вы так похожи на сестру милосердия… В ваших глазах любовь, сострадание ко всему миру и нежность. Доброе утро, сестра.

      – А вы похожи на великовозрастного идиота. Тоже мне, Распутин, – хмыкнула пережившая блокаду бабушка Зои.

      Войдя в кабинет, Зоя поморщилась, демонстративно помахав перед носом ладошкой. Пожелтевшие лопасти крутящегося под потолком вентилятора лениво смешивали запах сигаретного дыма с флюидами перегара. Андрей резво наворачивал ушную серу на колпачок авторучки. В открытое окно рвался гудок прогулочного кораблика, слышались крики чаек.

      – Зоюшка! – воскликнул Рома. – А я как раз к тебе идти и хотел. Мы статью новую пишем, Зоюшка. Статья о мощнейшем прорыве в области размножения рыб семейства лососевых. И я хотел у тебя совета испросить. Ты ведь для меня и муза, и главный критик. Только что я в муках закончил писать вступление. Как тебе такой вариант? – Придав лицу серьезное выражение, Рома сощурил глаза. Вытянутая ладонь взметнулась к потолку:

      У лосей сосет лосось,

      У лосося лоси,

      Под сосной сосет Евсей

      У грудастой Зоси!

      Оцени, милая!

      – Очередной пошлый намек на меня, Ром? Я про грудастую Зосю.

      – А при чем тут ты? У тебя же нет сына. Грудь красивая есть, а сына пока нет. Но он будет! И вполне возможно, что от меня. Маленький, розовожопый шалун с медовыми мозгами и светлым, как твоя кофточка, будущим. Светлым, как твои помыслы и желания, Зоюшка.

      – Рома, если ты не паясничаешь, то «белая» уже рядышком. Я без шуток, Ром. Зоси, сосущие Евсеи, розовожопые младенцы с медовыми мозгами. Ты же свои полушария сушишь, Ромочка. И юмор твой засыхает вместе с ними.

      – Зоя, я все объясню! Евсей – это сын польской колхозницы Зоси Пшебздецкой. Труженицы села и передовицы во всех остальных начинаниях. Устав после сенокоса, Зося присела под сосной. С тоскою селянки, радостями обделенной, посмотрела в небеса и вспомнила красавца-комбайнера… Вспомнила она Прокопия, отца Евсеюшки, который трагически погиб, тщетно стараясь затушить телогрейкой пшеничную ниву, которую подпалили враги советской коллективизации. Утерев слезу, достала она свою мясистую грудь о сосках размером с лупу филателиста. Посмотрела на выглядывающее из пеленок сморщенное, багровое личико первенца… И начала с молоком отдавать Евсею все лучшее, что в душе ее израненной осталось. Такая вот грустная история, уместившаяся в написанное мною четверостишие. А ты говоришь «белая горячка». Это жизнь, Зоюшка.

      – Хорошо у тебя, Рома, с фантазией. Комбайнер телогрейкой поле затушить пытается. Сено Зося косит не в поле, а в сосновом бору. А каковы метафоры! Соски размером с лупу филателиста. Сравнил бы еще с цветом «докторской колбасы». Ты деградируешь, Хузин.

      – Нисколько, радость моя! И почему в бору? В поле она его косила. Поле, а на его краю одинокая сосна, – мечтательно произнес Роман и запел: – Во поле сосенка

Скачать книгу