Скачать книгу

ручей, вдоль него лужайки, но сильно потравлены скотом караульных, так что ночевать в соседстве с ними нам не хотелось. На лужайке у подножия горы стояли три юрты, довольно худые, в них с семьями жили караульщики. Позади юрт на нижней части склона был виден вход в рудник. Жердями, прислоненными к скале, он загорожен, жерди арканом перехвачены, друг с другом связаны, так что пробраться внутрь незаметно и быстро днём невозможно, а ночью собаки голос подадут. Три большие собаки лежали возле юрт и, когда мы подъехали, встретили нас свирепым лаем.

      Монголы, конечно, были рады гостям. Живут они в стороне от караванных дорог, скучно, не с кем словом перемолвиться, степные новости узнать. Других юрт по соседству нет. Мы спешились, зашли в юрту спросить, где поблизости можно переночевать, чтобы был подножный корм. Говорят – поедете немного дальше по Булгану, там другая долина справа будет, вода есть, и трава порядочная. Засветло успеете доехать. Нас, конечно, спросили, откуда, куда и зачем едем. Говорим, из Зайсана по торговым делам в Улясутай. Думали на Алтын-Голе ночевать, а оказалось, что здесь вся трава потравлена.

      – Из Зайсана едете! – воскликнул монгол, хозяин юрты. Русского приказчика Первухина не знаете ли?

      – Знаю! – отвечаю ему, потому что этот Первухин, который меня в Чугучаке сменил, раньше в Зайсане проживал.

      – Так вот Первухин, – говорит хозяин, – мне два года назад в Улясутае очень плохой товар продал в русской лавке. Я для своих женщин целую штуку цветного ситца у него купил, хорошие деньги отдал. А ситец вот какой оказался.

      Монгол вскочил, порылся в сундучке, стоявшем у стенки юрты, и поднёс мне свёрток жёлтого ситца с крупными цветами.

      – Вот, попробуй сам, весь гнилой!

      Я развернул свёрток, взял в обе руки за край и растянул, как полагается пробовать прочность материи. Ситец и разорвался, гниль настоящая.

      – Чего же ты, – говорю, – смотрел, покупая, не пробовал сам, что ли?

      – Пробовал, как же! Приказчик развернул мне несколько локтей, они были хорошие. Я и поверил, что весь такой же. А перемерил он всю штуку сам на моих глазах.

      Эти фокусы мне были знакомы. И мне из Москвы иной раз присылали гнилой товар. Пришлют аршин 10—15 хорошего ситца для видимости снаружи, а остальной в штуке или брак с пятнами и полосами, или прямо гнилой. И приходилось гнилой обменивать покупателям, а брак продавать по дешёвке и в Москву отписывать жалобы.

      – Ты едешь в Улясутай, – монгол говорит, – увидишь там Первухина, обменяй мне эту дрянь на хороший. А может быть, у тебя с собой есть товар, так обменяй здесь.

      – Нет, мы с собой никакого товара не везём, только почту, – объясняю ему.

      – А скоро ли обратно поедете?

      – Через месяц или два. Но, может быть, поедем не этой дорогой, а через Кобдо. Как же быть тогда с обменом?

      – Ну, всё равно, бери с собой, мне он ни к чему.

      Пришлось взять ситец с тем, чтобы в Чугучаке Первухину нос утереть им, а монголу вернуть при первой возможности хороший, хотя бы из свое�

Скачать книгу