ТОП просматриваемых книг сайта:
.
Читать онлайн.
Острее стало ощущенье
Шагов истории самой…
Глава 9. «Род проходит, и род уходит, а земля пребывает вовеки…»
В очередной свой приезд домой, в Калугу, на Рождество 1925 года, Александр задумал спровоцировать отца.
«Господин генерал! А каким образом вы собираетесь отмечать сто лет со дня восстания декабристов?!»
Генерал подвох учёного сына раскусил сразу, поэтому с ответом не спешил, лишь ухмылялся и поглаживал в раздумьи бороду.
Морозным декабрём 1825 года кучка дворян порешила свергнуть российского самодержца. Присягавший царю генерал по идее должен его защищать, а посягнувших на трон по всем статьям презреть.
Большевики-революционеры, которым теперь служил бывший генерал Чижевский, на почве ненависти к самодержавию записали дворян-революционеров к себе в союзники.
Очередной провокационный вопрос сына по сложившейся между ними традиции подлежал объективному обсуждению, безоговорочно честному и, по возможности, бескомпромиссному.
Устоявшаяся во времени догма, что везде и повсюду революционеры – это честные борцы за благо народа, оказывается, довольно живуча. Это теперь череда военных хунт и переворотов изрядно этот миф поистрепала. А в 1925 году большевистское «ура!» всё ещё сотрясало планету. Немудрено, что честный дворянин и патриот, движимый благими намерениями, вполне добровольно примкнул к революционерам.
Но на заре 19 века Россия представляла собой нескольуко иную страну, а менталитет народа российского был совсем не тот, что теперь. Россия была патриархальная страна, на восемьдесят процентов крестьянская, с казавшейся незыблемой идеологией – православием.
«Царь – помазанник Божий! Посягнувший на царя – посягнул на самого Господа!»
А в планы декабристов среди прочего входило убийство царя и всех возможных наследников. Впрочем, эти декабристские планы как раз не были оригинальны: редко какие дворцовые перевороты обходились без цареубийства.
Какой уж тут процент успеха, если те самые восемьдесят процентов – это кососмотрящая оппозиция…
Правда, революционеры-теоретики уверяют, что тихая или затюканная оппозиция вождям революции только на руку.
Как-то той зимой всё пошло наперекосяк. Взял и где-то в командировке умер Александр Первый, и убивать его мятежникам не пришлось. Междуцарствование – это же для повстанцев подарок судьбы!
Невольно дискредитирован Николай Первый: то он давеча отрёкся от престола, принёс присягу Константину, а теперь вот воду мутить вздумал, в цари лезет.
«Видишь ли, Шура, – рассуждал генерал Чижевский, – давай не будем забывать, что свои революционные идеи господа Пестель, Трубецкой и иже с ними почерпнули у своих коллег во Франции, где многие из них бывали в составе регулярной российской армии. Только вот революцию французскую тамошний народ выстрадал и жаждал всеми