LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Обстановка осложнялась из-за разношерстного характера войск, поскольку отсутствовало чувство национальной гордости или ответственности, которые бы сдерживала солдат, выступавших на войну под иностранными знаменами. Все винили во всем представителей других народов, и даже польские солдаты грабили своих соотечественников{193}.

      Один польский офицер, следовавший в расположение части, очутился среди опустошенной местности: все окна были выбиты, изгороди разворочены на костры, многие дома стояли наполовину разрушенными. Трупы лошадей, а также головы и шкуры забитого скота валялись по обочинам дороги, где их грызли собаки и клевали питающиеся падалью птицы. Люди убегали при виде всадника в форме. «Создавалось впечатление, будто едешь за бегущим, а не за наступающим войском», – писал один баварский офицер, проезжавший через районы, оставленные в тылу у себя корпусом принца Евгения. Более всего поражало количество мертвых лошадей и брошенных повозок, попадавшихся там и тут повсюду по дороге{194}.

      Не лучшее положение складывалось и в Восточной Пруссии, где в дело вступали к тому же факторы отчаянной национальной розни. Солдаты, в том числе и из других уголков Германии, находили царившую вокруг атмосферу враждебной, а на отбившихся от частей воинов местные даже нападали. Армия платила сторицей. Голландец Жеф Аббель и его товарищи-кавалеристы из французского 2-го карабинерного полка воспользовались ситуацией, чтобы сполна показать, какого мнения они держатся о пруссаках.

      «Мы заставляли их забивать весь скот, который, по нашему разумению, был необходим нам для поддержания себя, – рассказывал он. – Коров, овец, гусей, цыплят – все! Мы требовали спиртного, пива и ликеров. Мы вставали на постой в селах, а поскольку лавки были только в городах, то иногда вынуждали жителей ехать за три или четыре лье[50], чтобы удовлетворить наши нужды, а по возвращении, если они не добывали всего нами желаемого, мы потчевали их тумаками. Им приходилось танцевать под наше пение, а противном случае их били!»{195}

      Длительные холода в начале того года означали поздний урожай. «Нам приходилось срезать траву на лугах, а когда ее не было, жать хлеб, ячмень и овес, только пускавшие ростки, – писал барон Булар, имевший тогда звание майора в полку гвардейской пешей артиллерии. – Поступая так, мы не только уничтожали будущий урожай, но и готовили смерть нашим лошадям, давая им самое скверное питание для форсированных маршей при тяжелых нагрузках, каковым подвергали их день за днем»{196}. Поедавшие незрелый овес и ячмень кони страдали от колик в желудках и во множестве умирали.

      Без хлеба, мяса и овощей бойцы, а в особенности молодые новобранцы, заболевали и гибли в количестве, вызывавшем тревогу. Многие искали спасения в дезертирстве и рвались сбежать домой. Другие, предпочитая быстрое избавление длительным мукам голода и мрачной неизвестности, ждавшей их впереди, прикладывали к голове дуло ружья и спускали курок. Один

Скачать книгу