LITMIR.BIZ

Скачать книгу

* *

      И от сей позорной процедуры

      Тащим крест насилия и лжи!

      Наплевать, что точатся ножи,

      Лишь бы не по «наши добры шкуры»!

      Шкурные интересы Васи были сбиты с толку метким попаданием в грудь одноглазого плюшевого чудовища. Вася, встав с колен, гордо отряхнулся и стал калямалякать на обоях новые соображения про подлость удара из-за спины в открытое сердце!

      Викул же, отвоевавший место под солнцем лампы, быстро, ещё толком не вскарабкавшись на «подиум», затараторил, зная, что у него есть только несколько секунд:

      А я вчера, на мой именинов день, подопивал из всех маминых рюмок и как сочинил, стаскивая скатерть со стола, на бегу:

      Почему же всё кругом,

      Завертелось, закружилось

      И привстало на рога!

      Холодец – за винегретом,

      Отбивная – за паштетом.

      Запеканка – за рулетом

      За инжиром – курага.

      За стаканами – бутылки.

      За салатницами – вилки.

      За печёнкою прожилки,

      А за рёбрами – нога.

      Всё разбилось, поломалось

      Мне «осталась только малость!

      Только выстрелить в висок,

      Иль – во врага!»

      Надо было быть только Викулом, чтобы в свой ежегодный День Рождения умудриться получить ремня! /Это – даже реже, чем Первомай и реже даже[21], чем День шахтёра вместе взятые!/

      Когда юного алкоголика-плагиатора всей поэзии начала середины конца двадцатого века за оба шорта сдёргивали с флагштока, он, усиленно в полёте цепляясь чешками за стульчик, орал:

      И где концы, и где началы – не понять!

      Все середины не найду я: «Спасибо, мать!»

      Группа заочно тоже благодарно отнеслась к такой его матери. Но стул затрещал, наклонясь, и лопнул – в дрова! Ситуация при этом неожиданно улучшилась. Пострадавшие щепки спрятали в тот же ящик к старосте (видно, всё непотребное ассоциировалось народом с ящиком для игрушек), а сцену соорудили из парты, и это давало возможность участвующим быть выше равнодушных. Используя добавленное пространство, можно было теперь идти вприсядку, садиться на шпагат, делать другие резкие движения и жесты для большей убедительности своих стихов. Так, спортсмен Никлесон стал приседать на одной ноге «пистолетом» и почему-то вдруг, «ни в замочину, ни в уключину», запел. Слова от мелодии подозрительно напоминали либретто на рапсодию:

      Не одна я в поле кувыркалась!

      Не одной мне в копчик ветер дул!

      Вспомнить весь этот шедевр не представлялось сейчас никакой возможности, но физические упражнения запомнились.

      Дальше – больше!

      Мишка Громов нанёс ощутимый удар в сторону дошкольного печатного правописания:

      Я не люблю тетради в линию,

       Как не любит Гамлет Оливию.

* * *

      Я не люблю тетради в клеточку,

       Как не любит Миронова Деточкин.

* * *

      Я не люблю тетради в косую,

      Как карты, когда не тасую.

* * *

      Я не люблю тетради

Скачать книгу