LITMIR.BIZ

      Людмила Ивановна была в те времена совсем юной девушкой. Но обязательной. В смысле, внимательной. На работу планшетисткой она тогда еще не устроилась, поэтому времени у нее было навалом. И вот однажды, элегически глядя в бескрайнюю даль тундры, маменька поняла, что вскорости праздник – 23 февраля. И решила поздравить оставшихся в Ленинграде коллег с этим, я бы даже сказала, профессиональным праздником.

      Села за стол, достала открытку, конверт, ручку. Каллиграфически, с завитушками, нарисовала поздравление коллегам и запечатала в конверт. Ну, чтобы порадовались – она, мол, их помнит, не забыла, с праздником вот поздравляет.

      И адрес написала – и номер части, и улицу, и дом. Чтобы уж точно дошло. И товарищи обрадовались.

      А когда она, вернувшись с Северов, пришла в часть, самые устойчивые ей рассказали, что спасло ее только то, что дальше того места, где она была, ее было уже не заслать.

      Глава восьмая

      На Рижском взморье

      После северного житья-бытья родители пришли-таки в ум и отправили меня в Питер. На попечение бабушек. И фотографию родного отца в форме со строгим взглядом отправили вместе со мной. Фотография была торжественно водружена на стол, откуда она смотрела на меня испытующе. Периодически она падала от возникающих сквозняков, тогда воспитательное воздействие теряло свою силу.

      Правда, ребенком я была почти примерным. Ну, лизала заиндевевший забор на морозе – было. Иногда капризничала – но очень редко. И то потому, что бабушки родителей не заменят. Скучала я по ним очень сильно и страстно хотела их скорейшего возвращения.

      Обдумав тот факт, что ребенок жил не пойми как за полярным кругом, бабушки решили отправить меня на Рижское взморье, тем более там, в Риге, нашлись какие-то дальние родственники, готовые дать приют несчастному младенцу и сопровождающим лицам. Причем в июле месяце, когда на взморье запросто можно купаться.

      И мы поехали. Я, моя бабушка с папиной стороны – Анна Александровна (царство ей небесное) и… сейчас попытаюсь определить степень родства третьего члена концессии (тоже, конечно, царство небесное).

      Это был муж сестры моего деда по маме. Поняли? У отца Людмилы Ивановны, Ивана Васильевича, была сестра – Клавдия Васильевна. А у нее был муж. И звали его очень оригинально – Флор Агафонович. Вот он с нами и поехал, потому что рижские родственники, у которых можно было остановиться, как на грех, оказались именно его родственниками.

      Воспоминания пятилетнего ребенка чаще всего расплывчаты и неопределенны, но ко мне это абсолютно не относится. Я стала себя прекрасно помнить лет с трех, поэтому к пяти я уже так натренировалась в самоидентификации, что ясно помню не только события, но и погоду, запахи, вкусы

Скачать книгу