ТОП просматриваемых книг сайта:
Грот Дайомы. Майкл Мэнсон
Читать онлайн.Название Грот Дайомы
Год выпуска 1996
isbn
Автор произведения Майкл Мэнсон
Серия Конан
Издательство Нахмансон Михаил Сергеевич
Нагой, он побрел вдоль берега, поглядывая на солнце. Глаз Митры бесстрастно сиял в небесах, взирая на хаос и разрушение, царившие вокруг. Миновал полдень, но до вечера было еще далеко; значит, шторм, сгубивший «Тигрицу», бушевал полтора дня – капитану помнилось, что первые порывы ветра налетели позавчера, перед закатом. Полтора дня! Срок между жизнью и смертью… Тогда корабль его был цел, и экипаж – жив; все восемьдесят с лишним молодцов с Барахского архипелага, матросы, гребцы, лучники, мастера абордажа, паруса и секиры… Теперь они лежали на дне, у берегов этого проклятого островка, а остов разбитого судна торчал на белых клыках рифов, напоминая китовый скелет, обглоданный акулами… Похоже, не спасся никто, подумалось капитану. Его барахтанцы были крепкими парнями, но ни один не мог сравняться выносливостью и силой с ним, с вожаком пиратской вольницы. Ни Харат, парусный мастер, ни силач Стимо, который мог в одиночку вытянуть тяжелый якорь со дна морского, ни стрелок Ворон, попадавший в кольцо за пятьдесят шагов… Ни кривоногий шкипер Шуга – тот, с переломанными ребрами, камнем, пошел на дно… Прах и пепел! Отличное судно, отличный экипаж! И – ничего… Только измочаленный остов на белых зубьях скал, торчавших у входа в бухту…
Но он ошибался: у самой кромки прибоя лежало нечто темное, какая-то масса неопределенных очертаний. Подойдя ближе, он увидел расщепленную, битую на камнях деревянную фигуру тигрицы и привязанное к ней тело Харата. Звериная пасть была по-прежнему грозно разинута, но в ней уже не сверкали клыки из зуба акулы, и на месте выточенных из янтаря глаз зияли две темные впадины. На то, что осталось от Харата, парусного мастера, лучше было не смотреть. Кровавое месиво, пожива Нергала…
Вытащив кинжал, он перерезал веревку, поднял труп на руки и вошел в воду – туда, где поглубже. Потом опустил тело на дно и смыл кровь Харата с плеч и груди. Барахтанцы были лихими мореходами, детьми океана, и лучшая могила для любого из них – морские воды. Там, в тишине и покое, и будут они лежать, все восемьдесят с лишним… будут ждать, когда капитан присоединится к ним на Серых Равнинах… будут глядеть, отпустит ли он обещанный пинок Нергалу…
Угрюмо усмехнувшись недавнему своему бахвальству, он вернулся к наполовину просохшей одежде, связал ее в узел и направился в глубь острова. Тут, на берегу, было нечего делать – разве что отдать последний долг погибшим, перечислив их имена и совершив возлияние крепким барахтанским вином. Но вина под руками не имелось, и он подумал, что товарищи простят его.
Он шел среди обломков разбросанного камня и поваленных древесных стволов, внимательно оглядываясь по сторонам и мурлыча песню – заунывный мотив, который тянули его гребцы, наваливаясь на весла. Голос у него был сильный, и хотя в глотке пересохло, звуки разносились далеко окрест, тревожа мертвую тишину.
Не тугие муссоны
И не буйный пассат —
Позабытые