Обнаров - Наталья Троицкая

Скачать книгу

спектакль. Конечно, по долгу ученичества вы будете в дальнейшем обязаны посещать спектакли наших ведущих театров, но первый совместный просмотр – это, знаете ли, как первая любовь. Впечатления не забываются.

      – Алексей Петрович, а что мы будем смотреть?

      – Ваше нетерпение, Никита Сазонов, я объясняю возбужденным состоянием, возникающим всякий раз перед встречей с прекрасным, а отнюдь не дурными манерами. Позвольте мне продолжить… Нам посчастливится увидеть сегодня героическую комедию Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Это лучшая пьеса Ростана. К тому же она автобиографична. Это дань любви самого автора к своей жене и музе Роземонде. Это гимн любви, я бы сказал! Пронзительный гимн любви! Вы знаете, я сам себе завидую, что увижу это творение еще раз. Что ж, друзья мои, в половине седьмого жду вас у главного входа.

      После спектакля Сазонов провожал ее домой.

      Они шли по полутемной пустынной улочке. Их неспешные шаги неуверенным эхом отдавались в наступавшей ночи.

      – Тась, как тебе эта «пронзительная пьеса о любви»?

      – Никак. Жаль потерянного времени.

      – Таисия, вы противница академического театра?! – Никита Сазонов сыграл изумление.

      – Нет. Я противница халтуры. Звание народного артиста, по моему убеждению, глубокому, как Марианская впадина, не дает права Андрею Шерстнёву на халтуру. А бессмысленная беготня по сцене, механическое и невнятное произнесение текста – все, что я сегодня увидела. Жаль потерянного времени, – повторила она.

      – Ты припечатала… Слышал бы тебя наш Сирано де Бержерак!

      Таисия улыбнулась.

      – Ему бы было полезно. Криминальные авторитеты ему как-то больше удаются. Может быть, потому, что в кино есть монтаж?

      – Да ладно. Думаешь, играть одно и то же шестой год подряд интересно? А он играет, чтобы иметь хлеб насущный. Разве можно его за это осуждать?

      – А кто здесь говорит об игре? Игра – это когда у тебя в жизни кавардак: жена сбежала к лучшему другу, все бабы – подлые стервы, дети балбесы, которым на тебя чихать, у самого вот-вот инсульт, начальство на тебя зуб точит, а ты выходишь на сцену и три часа, пока идет спектакль, умираешь от любви, растрачивая себя, душу свою на кусочки дробишь и даришь по крохотному кусочку каждому пришедшему поглазеть на тебя зрителю, чтобы у него, у зрителя, в его измученной, закопченной лампадой жизни душонке светлее и чище стало, чтобы он вышел из театра и сказал: «Господи, хорошо-то как! Как в церкви побывал!»

      – Н-да-а… – вздохнул Сазонов. – Самое грустное, что этот Сирано в конце месяца у нас мастер-класс вести будет. Будет нас учить актерскому мастерству, «отдавать себя без остатка зрителю при каждом выходе на сцену».

      – Преображенский сказал?

      – Да.

      – Я не пойду.

      – Да не суди ты об актере по одному неудачному спектаклю. Ты – максималистка, Тасенька. Обычная, надоевшая до чертиков работа, за которую платят бешеные бабки. Да я не напрягаясь лет за пять своей мордой на экране заработаю больше, чем мой

Скачать книгу