Скачать книгу

за другом, малейшее нарушение границ охотничьих угодий – в силу, наверно, скудости последних, приводило к кровопролитным войнам, завершавшимся поеданием убитых и пленных. Дикари не терпели чужаков, случайно заблудившиеся таковые немедленно оказывались на пиршественном столе – жестокая необходимость, вызванная постоянной угрозой голодной смерти… однако понимание этого не упрощало задачу исследователей, впрочем, число объектов, подлежащих исследованию, было неисчерпаемо, и до пустыни как-то не доходили руки. Но полгода назад ультразвуковое прощупывание ряда барханов в центральной части пустыни, предпринятое несколькими энтузиастами с орбитальной станции «Перицена», обнаружило развалины города. Бесплодные споры – бесплодные, ибо на этих барханах с удобством расположились шалаши одного из самых крупных племен пустынных варваров – длились до последнего месяца, когда разведчики, работавшие в Лахе, сообщили о большом походе лахинов в пустыню. Что понадобилось лахинам на этой безводной земле, какие непонятные причины толкали их на тяготы и смертельные опасности войны с дикарями? Неизвестно. Подоплека похода держалась в тайне, и знало ее, видимо, лишь ближайшее окружение Первого Лахина. Как бы то ни было, представился удобный случай…

      – Эй, Дан! Куда тебя несет? На сковородку захотелось?

      Дан оглянулся. Поэт махал ему рукой с холма, возвышавшегося среди барханов в направлении, противоположном тому, в каком он рассеянно брел… черт возьми, прямо к границе отбитой у дикарей зоны пустыни!..

      Когда Дан подошел к костру из все тех же палок, на котором булькало в кривобоком мятом котелке какое-то сомнительное варево – Поэт, почему-то вообразив себя кулинаром, вознамерился сварить суп с кореньями из некоего безымянного зверька, Поэт и Маран, разлегшись на песке, обсуждали бакнианские проблемы. Хотя Поэт присоединился к ним неделю назад, разговоров на тему Бакнии практически не было, если не посчитать таковым обмен репликами между Мараном и Поэтом при первой встрече, что-то вроде «Ну как там?» – «По-старому». С Даном Маран эти вопросы тоже в последнее время почти не затрагивал, а сам Дан помалкивал из деликатности, потому и сейчас с интересом прислушался.

      – Один это всегда диктатура, – говорил Маран сухим, лишенным оттенков голосом. – Неважно, диктатура правителя или диктатура организации. А диктатура и свобода несовместимы. Любая диктатура стремится к подавлению инакомыслящих, это ее естественное свойство, неотъемлемый атрибут.

      – Все-таки многое зависит от личности, которая эту диктатуру возглавляет, – возразил Поэт. – Были же просвещенные императоры. И потом, разве та же диктатура Лиги при Изии и при тебе – одно и то же?

      – Может, и нет. Но это ненадолго. Личность, которая по своей собственной природе тяготеет к свободе – свободе мыслей, а следовательно, определенной свободе действий… естественно, не только для себя, но и для других… такая личность

Скачать книгу