LITMIR.BIZ

      Светлейший

      «Им никто не управлял, но сам он удивительно умел управлять другими… У него были смелый ум, смелая душа, смелое сердце…»

      Екатерина II.

      Введение. Три старика

      Декабрь 1761 год. Санкт-Петербург.

      …Однажды в зимний, морозный вечер, на удивление тихий и безветренный, несмотря на поздний час, сквозь ставни старого, но ещё весьма добротного дома в центре столицы, пробивались слабые полоски света. В большой и богато обставленной комнате за круглым столом сидели три старика. За их спинами тускло горели свечи, высвечивая печальные лики на образах и зловещие тени на стенах. Не менее зловеще в полумраке выглядели изрытые глубокими морщинами и сами лица стариков.

      Крытый белой скатертью стол был заставлен разными изысканными блюдами, картину застолья дополняли два уже не полных графина с красным и белым вином.

      Удобно устроившись на высоких с подлокотниками стульях, прихлёбывая вино, старики говорили мало, ели без аппетита. Как это бывает с пожилыми людьми, они порою забывали недавнее, но зато великолепно помнили самые мелкие детали далёкого прошлого. С выражением грустной умиротворённости и покоя старики подолгу сидели молча.

      Лишь изредка кто-нибудь из них негромко произносил несколько слов и, не дожидаясь ответа, устало взмахивал рукой. Его тень на стене при этом начинала двигаться, кривляться, как бы приглашая подружек к общению, но они, как и их хозяева, оставались неподвижными. И в комнате опять нависала тишина, прерываемая только потрескиванием свечного воска.

      – Плохо быть старым! – наконец, нарушив долгую тишину, задумчиво произнёс один из стариков. – Мы, господа, словно ослабевшие от старости деревья в лесу. Надломившись стволами, вот-вот с треском и грохотом упадём и оставим после себя памятниками расщепленные пни. Пройдут годы, стволы истлеют, пни сгниют, взрастёт молодая поросль, и ничто уже не напомнит, как на этом месте когда-то росли большие крепкие деревья. Так и с нами, господа. Кто вспомнит о нас?.. Молодёжь… Не думаю. Другая жизнь вокруг!

      Старик поднял руку (тень тут же запрыгала по стене), указывая куда-то наверх, и назидательно закончил: – Наверху, куда уйдем, не будет домов, церквей, реки… Не будет яркого солнца, дождя, зимой снега… Ничего не будет! Не страшно, господа?

      – Эк куда загнул… С треском, грохотом… Размечтался!.. Сумлеваюсь я в грохоте… Греметь-то нечем ужо. Другое обидно: там, где вскоре окажемся, табачок не понюхаешь, вкусно, с отрыжкой не поешь. Не придётся пруссака бить и шведов всяких, с дипломатами иноземцев на кулачки идти да спорить до хрипоты, интересы страны отстаивая, – ворчливо поддержал коллегу второй старик. Помолчав, добавил: – Ох, ох, ох…

      – Зато комаров, этих аспидов, не будет, – язвительно прошамкал третий.

      – Что комары? Дались они тебе. Зеркала забудут наше отражение, тлен невидим. Молчу ужо про знакомых наших, – раздраженно произнёс второй старик.

      – Знакомые – что?.. Куды они денутся? У всех один путь. Встретимся на том свете, поговорим. А вот потомки должны нас запомнить по делам нашим. Кряхтя, медленно, но с колен Рассеюшка поднимается, и мы немало в этом поусердствовали, – пробурчал третий старик. Затем, помолчав, добавил: – Деревья, говорите, в лесу?.. Пни, и те сгниют?.. Так ведь ямки останутся. В них, глядишь, влага собираться будет. А там птичка попьёт, животные да грибочки тоже влагу любят, всё людям польза будет.

      – Скажешь тоже «ямки»! Забыл нешто, как мы с императором нашим Петром Алексеевичем вона каналов сколько нарыли. Петербург отстроили!.. Сколько баталий выиграли… Гнус, наводнения, голод – всё нипочём было.., – едва слышно, печально молвил второй старик. –

Скачать книгу