ТОП просматриваемых книг сайта:
.
Читать онлайн.
– Чьи вы? —Удивлённо разглядывая малышей, Татьяна пыталась их успокоить.
В это время раздвинулись дверцы лифта, и помолодевшая Анна вытащила тяжёлый тюк. Увидев соседку, обрадовалась.
– Помогай скорей, Танюша!
Они носили тяжёлые вещи и сгружали их где попало. Тут же толклись и ребятишки, но больше мешали, чем помогали, и в этой кутерьме было весело и шумно. Вечером, когда во многих окнах погас свет, дети были покормлены, помыты и уложены спать, Татьяна с Анной сели на кухне. За весь день они так и не поговорили и теперь Татьяна просто сгорала от любопытства.
– Ну, рассказывайте. Что это вы надумали!
– А что рассказывать… Приехала, а их четверо, голодные, Вера, жена Серёжина, от горя прямо рассудком помутилась, повешусь, говорит, разве я вытяну такую ораву одна? Я и говорю, а чё ж одна-то, а я ещё на своих ногах, как-нибудь проживём… Вот и приехали. А она-то, Вера-то, баба хорошая, работящая, ничего, проживём!
– Ох, Анна, такая семьища, их ведь обуть-одеть!..
– Я вот тут сидела-рядила – всё одна да одна, а их целых четверо родных кровинушек, да как же я их бросить-то могла. Не могла. Проживём!.. Знаешь, старшенький на моего Ваню сильно похож, а уж Леночка – вылитая Серёжа. Мне теперь помирать никак нельзя, надо Вере помочь поднять ребят, а там уж как-нибудь и без меня управятся. Нет, Танюша, я буду жить долго, – и она засмеялась дребезжащим смехом.
А Татьяне почудилось, что за стеной с облегчением вздохнула усталая мать. Дождь за окном пел свою ласковую и мирную песню.
Дед Савелий
Дед Савелий сидел на скамейке под окнами своей старой, как он сам, хатенки и блаженно жмурился на солнце. Был он маленький, сгорбленный и сухой, как кочерыжка. Никто не знал, сколько ему лет. Зато Савелий помнил в деревне всех. Он с одинаковой живостью рассказывал и про помещика, и про первые легковушки, что появились в селе, про цветной телевизор и революцию, про войну, в которой пришлось участвовать, про правнучку, которая училась в Тимирязевке.
Савелий днями сидел на улице и, независимо от погоды, был одет в стеганные бурки с калошами, коротенький тулупчик и овчинную шапку с опущенными ушами.
– Дедушка, жара такая, а вы в тулупе, – недоумевали пробегавшие на речку ребятишки.
– Ничаво, – важно отвечал дед уже в пустую улицу: ребята давно промчались мимо. Лишь облачко пыли медленно оседало на горячую дорогу.
Савелий любил поговорить, но в жаркую пору сенокоса село будто вымирало, и ему в друзья оставляли облезлую кошку с отмороженным ухом, да ленивого пса Тимку, спавшего в тени крылечка.
– Ишь ты, погода кака ядрена установилась, – говорил дед довольно. Кошка