LITMIR.BIZ

      Были арестованы «бешеные» – неистовые революционеры из городской Коммуны. За то, что они непримиримые и оттого хотели увести Революцию с ее истинного пути, который известен одному Робеспьеру.

      Понадобилось множество телег, когда большая компания «бешеных» отправилась на гильотину.

      Фукье-Тенвиль, не моргнув глазом, обвинил своих бывших сподвижников и друзей – прокурора Шометта, его заместителя Эбера и прочих революционеров – в измене и заговоре.

      Во время заседания Трибунала один из самых яростных, помешанный на крови Анахарсис Клоотц сказал:

      – Будет очень странно, если меня, которого сожгли бы в Риме, повесили бы в Лондоне и колесовали бы в Вене – гильотинируют в республиканском Париже!

      Но все случилось именно так. При сем его вчерашний почитатель Фукье-Тенвиль обвинил Клоотца, этого ненавистника короля, в тайных стремлениях… к восстановлению королевской власти!

      Вместе с Клоотцем сел в мою телегу и другой «бешеный» – Эбер, помощник и друг прокурора Шометта. Еще недавно на процессе королевы он произнес наглое лжесвидетельство – это он придумал обвинить бедную королеву в разврате с ее собственным сыном.

      По дороге на гильотину толпа, еще вчера им рукоплескавшая, щедро осыпала их проклятьями.

      Эбер на гильотине (как и положено трусливым злодеям) совсем ослабел, был малодушен и все молил: «Подождите, граждане!»

      И тогда Клоотц с криком: «Да здравствует Всемирная Республика! Да здравствует братство народов!» – бросился на кровавую доску. Он показался мне искренним безумцем, которого следовало отдать врачам, а не гильотине.

      Эбера (он был без чувств от страха) мы привязали к доске, и старушка гильотина сделала свое дело.

      И толпа, радостно наблюдавшая казнь неистовых республиканцев, неистово кричала:

      – Да здравствует Республика!