ТОП просматриваемых книг сайта:
Звездолёт, открытый всем ветрам (сборник). Адам Браун
Читать онлайн.Название Звездолёт, открытый всем ветрам (сборник)
Год выпуска 0
isbn
Автор произведения Адам Браун
Жанр Ужасы и Мистика
Из рогов громкоговорителей – паника, хаос; экраны вспыхнули жёлтым и тускло-чёрным, оттенком смерти.
И жёсткий диск вскрылся.
Накрылся. Взвился.
Вылетел из креплений – бешено плюясь драгоценными осколками, развихряя их ореолом, раздуваясь атакующим анусом с красной, сморщенной закраиной, а та жадно набухает геморроидальными шишками неземной энергии, тянется поглотить материнскую плату, и ЦПУ и клаводром…
Полость горит, распахивается с треском… Моцарт спешно уносит ноги, и тут она взрывается с воплем, до жути напоминающим птеродактиля, насилующего напольные часы со звоном.
Моцарт тяжко ранен, потрясён до глубины души… Он падает на пол в беспамятстве и к счастью своему не видит кончины компьютера.
Проходит какое-то время. Затем ещё – и с того места, где лежит, Моцарт чует запах. Вязкая, восточная сладость…
– Perdono mi, calcolatore…
Signora Сальери – шепчет, склонилась над погубленным компьютером. Обращается к нему с видом несомненного горя. – Прости меня, bella macchina. Со слезами молю тебя, прости свою душегубицу…
– Так это, – вымучивает из себя Моцарт, – твоих рук дело…
– Si, maestro, si, ваше страдание – моё деяние… – Он слышит смертоподобный скрип её улыбки. – Злодейские махинации злодейки Сальери… Но возможно, я ещё могу сообщить вам нечто более занимательное о махинациях… и о машинах. – Словно кокетка, поднимает она нижние юбки. – И зрелище, коему вы свидетель, уготовано весьма немногим.
Моцарт смотрит под одежды и испускает стон.
Она и есть машина. Из колючей проволоки её хребет, кости железные, а внутри установлена страшная аккумуляторная батарея: чугунное надгробие, по которому пробегают искорки чёрной злобы… Моцарт отворачивается, тяжким взором смотрит на компьютер – из останков его подымаются синеватые щупальца дыма…
– Я вижу много миров, maestro, – говорит Сальери. – Мириады миров, чьи потоки текут по прямой, и извивами, и каракулями… Есть такие, где наша Земля из стекла, и солнце антиподов светит под ногами в ночной глуши… Есть один, в котором Зальцбург – всего лишь корона на макушке гигантского ящера: каждая чешуйка его размером с материк, а в слезящихся глазах купаются киты. И другие я вижу, maestro: приятные глазу миры, благоразумные и упорядоченные; где, в то или иное время, la macchina сбросила рабское иго и восстала на своё законное место… – Голос её всё громче, и между рёбер – там, где обычно бывает сердце, – пульсирует паук.
– Ибо помилуйте, что есть человек? Кто он такой, чтобы повелевать мною? Он думает, что все его мелкие делишки так grandiose: что труды его бессмертны, что сам он будет жить вечно! Но даже лучшие из людей – даже не имеющий равных гений, maestro, – штука хрупкая: испарения тумана и лунного света, сонные, паутинно-бредовые галлюцинации… – Она подымает руку, скрючивает её в коготь. – Их можно смести мановением руки.
Иные
Да никакая она вам не была спортсменка.
Вообще её