Скачать книгу

Поняла? – спросила цыганка и поцеловала её в лоб. Как припечатала на молчание.

      – Поняла, – ответила девочка и стала ждать счастья.

      Счастья она не дождалась, а вот родителей дождалась. Они, когда вернулись с работы, подняли такой шум. Кричали, бегали, копались в вещах, искали деньги, трясли за плечи свою толстую дочь. Точно не брала? Алёнка мотала головой из стороны в сторону. Что она совсем глупенькая, что ли? Расскажет правду, а мама с папой раз и умрут. Нет, она такого не хочет.

      Регина отпустила руку одноклассницы и перенеслась из комнаты Новак в класс. Ростоцкая посмотрела на Алёнку, размышляя, что со всем этим делать?

      – Алёна, а ведь ты не всё нам рассказала, – сказала Регина.

      – Нет, всё, – заупрямилась Новак. – Всё!

      – Я видела тебя в парке с цыганкой.

      – Ну и что?! – грудной, глубокий голос Алёнки вдруг сорвался на фальцет.

      – Признайся, ты сама всё вынесла из дома. Да?

      Алёнка закрыла лицо пухлыми белыми руками, кинулась на парту и зарыдала. Ребята замерли на секунду от неловкости. Королькова не выдержала первая, обняла и стала утешать горе-обманщицу.

      – Вы только никому не говорите. П-п-пожалуйста, – всхлипывала девочка. – А то они умрут! Родители мои умрут, если рассказать правду. Так она сказала мне. А-а-а!

      – Ну, как можно в это верить?! – возмутился Архипов, сотрясая копной светлых кудрей. – Как?! Мы живём в двадцать первом веке, а ты веришь в проклятия. Не умрут твои родители. По-крайней мере, сейчас. Пошли.

      – Куда? – спросила Новак, переставая рыдать.

      – В милицию. Нужно поймать эту цыганку. Она ведь может других обмануть. Ты об этом подумала?

      Солнечный удар

      Эмме было страшно. Страшно любопытно. Почему папеньку положили в большой деревянный ящик? Почему маменька надела всё чёрное, красивое, конечно, с кружевами, с вуалью, скрывающей заплаканное лицо, но всё чёрное? А эта загадочная женщина с глазами-льдинками, в чёрном монашеском одеянии, кто она? Назвать её старухой, Эмма не могла – слишком прямая спина и взгляд, как у Великой княгини, которую она видела во дворце – тоже великий, или, как сказала, маменька, горделивый. Почему ящик опустили в приготовленную яму, а маменька плакала, прижимая её к себе? Почему, когда они вернулись домой, женщина с горделивым взглядом так пристально на неё смотрела?

      После осенней кладбищенской сырости в квартире, которую они снимали на Екатерининском канале, было уютно: натоплено и пахло пирогами. И поминальный ужин был готов. Кухарка постаралась. Эмма сняла пальто и ботики и долго отогревала озябшие пальцы у изразцовой печи.

      – Познакомься. Эта твоя бабушка, – просто сказала маменька, подводя девочку к горделивой монахине, сидящей в креслице с резной спинкой, так любимом папенькой. – Матушка Калиса, это Эмма.

      – Приятно познакомиться, Эмма, – сказала женщина, медленно вставая и протягивая морщинистую белую руку.

      Эмма пожала сухую, как бумага, ладонь. Бабушка села обратно в креслице. Маменька погладила девочку по золотистым кудрям

Скачать книгу