LITMIR.BIZ

Скачать книгу

любовь, которые в своей совокупности заменяют общенародную славу – символ счастья и совершенства пути.

      – Весьма занятно, – произнес Игнатьев, и они надолго замолчали.

      Кони мчали резво, словно упивались своей прытью, и ездовой изредка, для форсу, щёлкал над ними кнутом.

      Высоко в небе заливался жаворонок, над обочинами мельтешили бабочки, цвиркали кузнечики, от колёс отскакивали длиннобудылые зелёные «кобылки».

      По сторонам дороги цвёл шиповник и боярышник.

      Низинки зарастали крапивой, на пригорках зацветал золототысячник, плелся мышиный горошек, и путалась в бурьяне повитель.

      А впереди, насколько видел глаз, цвели тюльпаны, полыхали маки – бескрайний алый шёлк степной весны, колеблемый дыханием небес.

      После полудня дорога пошла в гору.

      Сначала они взбирались на каменистое плато, затем долго, со скрипом, спускались вдоль берега безымянной речки, пересекли её и круто взяли влево, втянувшись в горное ущелье, узкое и непомерно мрачное. Трудно сказать отчего, но кони тревожились больше обычного, а казаки оглядывались по сторонам, хотелось как можно скорее миновать эту угрюмую теснину островерхих каменных громад.

      Татаринов сказал, что где-то здесь, в этих скалистых отрогах, добывают золото и ртуть, изумруды, сурьму и мышьяк.

      Выбравшись из ущелья, остановились возле небольшого озера, окруженного гигантскими камнями и плакучими ивами.

      В озере набрали рыбы: ловили ведром и руками. Загоняли гуртом в травяные мешки.

      – На утрешнюю зорю бы сюда, – выжимая мокрые казачьи шаровары, проговорил хитроглазый Курихин, явно предлагая стать биваком, но Игнатьев показал на часы:

      – Надо торопиться.

      Насобирали хвороста и разожгли костёр. Распотрошили, почистили улов: несколько десятков окуней и щук.

      Сварили уху, большими ломтями нарезали хлеб, дружно пошвыркали хлёбово.

      Отварную рыбу оставили на ужин.

      – Не всё сразу, – по-хозяйски распорядился Дмитрий Скачков, и хорунжий поддержал его, стряхивая с колен хлебные крошки:

      – Будет что кусакать.

      Капитан Баллюзек раскрыл портсигар, выудил папиросу, размял в пальцах и, фукнув в длинный картонный мундштук, зажал его зубами так, что и тому, кто никогда не курил, захотелось проделать то же самое. Щёлкнув серебряной крышкой и сунув портсигар в карман, он достал спички и, чиркнув от себя, красиво, артистично прикурил.

      Хорунжий тоже окутал себя дымом.

      Перекур.

      – Чур моё не замай, – предупредил Стрижеусов, глядя, как Дмитрий Скачков увязывает таганок с рыбой.

      Казаки захохотали.

      – Евсей ты бухарский! – беззлобно ругнулся Шарпанов. – Котел-то общой!

      Выкурив по цигарке и напоив коней, казаки подтянули подпруги и умялись в сёдлах.

      Колёса и копыта застучали по камням.

      День сменялся вечером, ночь – утром, весна осталась позади – навстречу устремилось лето. Солнце палило, жгло

Скачать книгу