Скачать книгу

всегда поддерживал свою страну, неважно – права она или нет. Я поддерживал свою страну так же, как болеют за свою школьную команду, не обращая внимания ни на что. В Университете Колорадо я вступил в Университетский клуб поддержки Республиканской партии, и это был единственный раз, когда я куда-либо вступал (я был также членом клуба радиолюбителей).

      Но я начинал задумываться над тем, почему многие так яростно выступали против войны. Многие ученые и журналисты говорили об истории Вьетнама и объясняли, почему позиция США в этом конфликте была неправильной. Это была гражданская война со своими перемириями, договорами, и вся эта история вообще не касалась США. Проблема, однако, была в том, что я не помнил ни одного интеллигентного человека, который мог бы доходчиво объяснить, почему он поддерживает военные действия. Все сторонники войны просто повторяли, что она нужна – и все. Они лишь утверждали, что мы там боремся за демократию.

      Самым большим противоречием во всем этом для меня было то, что Южный Вьетнам, который мы вроде как защищали, ничего общего с демократией не имел вовсе. Это была коррумпированная диктатура. Как вышло так, что США стали поддерживать диктатуру? Я начинал понимать, что в позиции людей, выступающих против войны, намного больше правды.

      Протестующие против войны говорили, что мир всегда лучше войны. Конечно, человечество не может всегда жить в идеальном мире и гармонии, но это утверждение не было лишено смысла. Когда Рэнди Адаир, с которым я учился в колледже, рассказывал мне про Иисуса, он говорил, что тот всегда пытался найти пути для примирения. И хотя я не христианин и не принадлежу ни к какой религии, я принимал позицию Иисуса как исторической личности. Все то, что рассказывал мне Рэнди, по духу было мне близко. Я не мог принимать насилие, которое приносило людям боль и страдание.

      В колледже Де Анца я постоянно размышлял о войне. Я считал себя физически здоровым и храбрым. Но смог бы я направить оружие на другое человеческое существо? Помню, как я сидел в одиночестве за белым столом у себя в спальне и пришел к выводу, что я не стал бы стрелять даже в того, кто начал стрелять в меня.

      Я думал: вот, допустим, попал бы я во Вьетнам, и в меня там начали стрелять. Тот человек – ведь он точно такой же, как и я. Он тоже сидит там и прячется в окопе. Он играет в карты и ест пиццу или что-то еще, так же как и все другие обычные люди, которых я знаю. У него тоже есть семья. С чего я должен был причинять ему боль? У него могло быть достаточно причин быть там, где он был – в данном случае во Вьетнаме, – но ничего из этого меня, живущего в Калифорнии, не касалось.

      Так я смог понять, что эта война представляла большую опасность и для меня лично. Я был убежденным отказником – в этом была сущность моей морали, и для меня это была истина в последней инстанции. Но не забрать человека в армию могли, только если ты был верующим (в армию не брали по религиозным убеждениям), а я верующим не был. Я не принадлежал ни к какой религии. Мои убеждения основывались только на моей логике.

      Получалось, что я не был убежденным

Скачать книгу