Скачать книгу

уа-уа, а потом мы с тобой разберемся, кто ты по большому счету, кто по маленькому, по всякому. Все будет хорошо. Ложись, делай!» Саша раздумывал: может быть, дать мне в глаз, потому что эта ситуация еще не полностью рассосалась, а может быть, упростить все да и лечь на спину, поднять руки, ноги и сделать уа-уа? Он прекратил дискуссию, лег на пол, и гениально поднял руки и ноги, и гениально сделал уа-уа-уа. С этой поры у нас началась дружба. И когда мне нравилось что-то, что Саша делает на площадке, я ему подмигивал: «Саша, уа-уа, уа-уа!» Он отвечал: «Уа-уа, уа-уа». Так мы и работали. У меня часто спрашивают: «Как вы работали с Абдуловым?» Вот так. Другой работы я не припомню.

      Всю картину я дивился тому, что Саша за человек, потому что у меня и не было возможности специально оценить, какой он актер, как он понимает задачи, как, так сказать, гнет какую-то сквозную линию. Ни хрена он не гнул сквозной линии. И вообще линии не было никакой. И вообще сутью всего этого дела была потрясающая ртутность характера, ртутность души, изменчивость, легкость. То есть он делал черт знает что, и одно не уживалось рядом с другим. Он одновременно мог быть добрым, нежным, уродом, моральным, физическим, фанфан тюльпаном. И все это мгновенно менялось. За этим было страшно интересно следить. И конечно, вот эта характеристика личности, которая выражалась в его абсолютном личностном антидогматизме. То есть я не помню, чтобы Саша отстаивал хоть-какую-то там, неважно, тупую или благородную идею. Саша жил. Он смотрел на белый свет, как он меняется. Он страстно и страшно талантливо умел в эти изменения войти, их поймать и меняться вместе с ним, с этим белым светом. Они, конечно, были родственниками, близкими родственниками – Саша и живая жизнь. Вот это, может быть, самое главное в Саше, то, что Саша был… мне даже трудно говорить, что он был замечательным актером. Он был замечательным актером, но это ни о чем не говорит. Саша был замечательным экземпляром и замечательным представителем живой, вечно меняющейся жизни, которая то преподносит нам счастье, то преподносит ужас. И понять, к чему бы все это, – ну, это, только можно делать вид, что мы это понимаем, куда едем, куда движемся и зачем. Как Лев Николаевич Толстой говорил: «Может быть, самое главное – это понять, кто мы, откуда и зачем». Саша понять и не пытался. Саша пытался прожить вместе с жизнью все до конца, что ему в этой жизни приготовлено. И прожил…

      Я очень много видел Сашиных работ второй половины его недолгой и блистательной артистической жизни. И вот у меня какое сложилось впечатление. Как в футболе, бывает гений индивидуальной игры. Только ему прокиньте, только вбейте ему в ноги мячик, и он его уложит так, что разлетятся ворота к чертовой матери. А еще есть гениальные командные люди, которые и уложат кому-то на ногу мячик. И такому человеку не жалко, что забил не он сам. Вот Саша был гений командной игры. Саша был и гений артистической дружбы. Причем не надо думать, что это было так уж всегда идеалистично: «Я сделаю все, чтобы был ты прекрасен». Нет.

      У Саши были, может быть, самые показательные

Скачать книгу