Скачать книгу

х труб-дым. Барнаул. В дыму Покровский собор. Ритмично стуча на стыках, с Красноармейского медленно поворачивает вагон. Старая улица Анатолия проглотила его, словно таблетку. Утром- антидепрессант. Вечером-снотворное.

      Мне на трамвай. До конечной, «до самых е… ней», как говорят иные. Они неправы: улица как улица, не окраина, зато тихий частный сектор. С проплешинами снесенных домов, складами и магазинчиками.

      Трамвай здесь царь и Бог: дороги нет, нет и автомобильного движения. С пробками. Пробки только с трамваями. На перекрестке с Челюскинцев или когда обесточена контактная сеть.

      Иная редкая машинка будет терпеливо ждать, пока загрузятся в трамвай пассажиры.

      В переднем зеркале мелькнул задымленный купол храма и какой-то взбирающийся в вагон мужик.

      Этот мужик-я. Подышал на стекло, протер дырку и увидел торчащего из сугроба у рельсов инсталлированного гаишника, выполненного из топливного бака, обрезков труб и пружин. Он то ли приветствовал, то ли хотел оштрафовать.

      Подошла смурная пожилая кондукторша.

      Если кто встречал в трамваях высоких молодых блондинок с голливудской улыбкой-пусть первым купит мне месячный проездной. Поезди-ка сутками в холодном гремящем вагоне, пялясь в заиндевевшую темноту. Сейчас стрелки переводит автоматика, а раньше женщины-водители выходили с ломиками и переводили вручную. Однажды по морозу что-то заклинило, и полупустой вагон минут пять слушал энергичные слова и фразы, до- летавшие до нас. Их с удовольствием повторял какой-то карапуз в шубке, за что получал по губам от мамы.

      Четверть века назад мне попадалась веселая душевная кондукторша на трамвае номер 5. Она могла взбодрить замерзающих пассажиров хриплым криком: «ну попрыгали, потрясли жопами, а то замерзнем!» Могла рассказать анекдот или спеть частушку.

      А в следующий раз подсядет к какой-нибудь бабуле и душевно поговорит за жизнь…

      В трамвае по Анатолия я зеленым студентом впервые поцеловал барнаульскую девушку и узнал, что сибиряки называют вихоткой…

      Скользит трамвайчик по Анатолия. Дзинькает на остановках. В вагоне человек пять. За окнами проплывает разнокалиберная архитектура, пристройки и достройки. Засыпанные снегом машины и надписи на заборах и стенах -«продаю участок» и «Проезд Не загораживать. Для тупых». С забора лают собаки. Уличная колонка вся обледенела. Вдоль рельсов-горы из снега. Висит объявление о продаже однокомнатной квартиры за 800 тысяч.

      А вот и конечная. Трамвайное кольцо. Развалины заброшенного депо. Рекламный плакат предлагает немногочисленным пассажирам сделать эпиляцию и татуаж. Беззлобно переругиваются водители и рабочие путей.

      Еду назад. Пассажиров человек десять. Трое пенсионерок с лыжами.

      – Поплывем скоро! – предсказала одна. Другие согласились- поплывем! Снега вон сколько!

      Я вспомнил, что до революции местные жители тоже плавали, Анатолия (тогдашняя Бийская) разливалась мама не горюй. Иные зарабатывали тем, что переплавляли прохожих с одной стороны улицы на другую на лодках…

      Доезжаю до Красноармейского и решил пройтись по улице Анатолия. Вот Дом архитектора, когда -то до советской власти здесь жил и принимал больных доктор Смирнов.

      Вот скромный одноэтажный дом номер 125.Деревянная мемориальная доска сообщает, что с 1920 по 1922 год здесь жил большевик и руководитель подполья Матвей Ворожцов (партийная кличка-Анатолий). Хоромов не нажил, силы и здоровье отдал революции, и умер от тифа, заразившись им в поезде, возвращаясь из Москвы со съезда. С крыши свисают огромные сосульки, одно окно заткнуто одеялом, а из другого на прохожих смотрят плюшевые игрушки. «Квартиранты» Ворожцова-Анатолия люди с юмором- объявление на калитке сообщает не только о злой собаке, но и о тупом коте. Иду и думаю, что по капризу истории люди закалки Анатолия-Ворожцова пришли на смену доктору Смирнову и иже с ними…

      Чуть дальше по Анатолия – элитный с колоннами дом, где жил еще один человек, вошедший в историю – Михаил Евдокимов. В бытность недолгого губернаторства. И когда, бывало, наезжал в Барнаул из Верх-Обского. Напротив -скромный старый требующий ремонта четырехэтажный дом. Это советская «малосемейка» -здесь жила партноменклатура. А дальше, за Ленинским, улицу Анатолия украшают элитные кварталы. Здесь квартиры стоят до 10 миллионов.

      А перед Обью улица снова заканчивается (точнее, начинается) частным сектором.

      …Стучит на стыках трамвай, небыстро плывущий по Анатолия. Загорелись вечерние огни, освещая секс -шоп и музей автоугона имени Юрия Деточкина.

      Где-то здесь ходил пламенный большевик Анатолий. И доктор Смирнов. Где-то тут жила мама Марка Юдалевича, которой писатель купил дом на гонорар от первой книжки. И много позже посвятит улице Анатолия строчки-

      «Я не знаю, что с нами сталось бы,

      Если б

Скачать книгу