Скачать книгу

Михаила Булгакова, по убеждениям тоже правого. Оба поступили в Киевский университет: Булгаков – на медицинский факультет, Голубев – на юридический. Но общественная жизнь интересовала Голубева явно больше академической. Он издавал черносотенную газету, ходил на митинги, вступал в потасовки с грузинами, «жидами», социалистами и мазепинцами. Человек неуравновешенный, экспансивный, даже экзальтированный, он прославился на всю Россию во времена печально известного «дела Бейлиса». Разумеется, Голубев был убежден, будто Мендель Бейлис убил Андрюшу Ющинского, чтобы использовать его кровь для ритуалов талмудического иудаизма.

      Корреспондент «Русского слова» описывал соратников Голубева как «студентов-союзников»[48], окруженных «бандой мальчишек-оборванцев»[49]. Правые называли их «орлятами». «Орлята» затянули «Спаси, Господи, люди твоя» и дошли до памятника Столыпину на Думской площади, где Голубев развернул трехцветное национальное знамя и произнес речь против «жидов» и «сепаратистов-мазепинцев». Совершенно дезориентированные полицейские знамя у Голубева отобрали, а его «орлят» оттеснили за здание городской думы, но арестовывать не стали.

      Утром 26 февраля, в годовщину смерти поэта, толпа «шевченковцев», что «собралась совсем стихийно», пришла к Софийскому собору. На дверях храма висело сообщение, что панихиды не будет. Тогда «люди пришли в негодование. Русская революционная молодежь и “кавказцы”[50] (главным образом грузины. – С.Б.) начали подбивать публику к протесту»[51]. В тот же день – очевидно, несколько позднее – демонстранты собрались у костела на Большой Васильковской улице и потребовали, чтобы уже католики отслужили панихиду по Шевченко, но католики отказались – то ли испугались ссориться с властями, то ли ксёндзу довелось прочитать шевченковских «Гайдамаков» или «Тарасову ночь».

      На Фундуклеевской у городского театра встретились «шевченковцы» и «орлята». Голубев и его сторонники запели «Спаси, Господи, люди твоя!». Им ответили свистом и пением «Вечной памяти». Если верить самому Голубеву, то «шайка негодяев» (очевидно, всё тех же мазепинцев и «жидов») кричала «Долой Россию, да здравствует Австрия!»[52].

      Казаки и полицейские явно не поспевали за происходящим. Толпу разгоняли, но она снова собирались. Несколько раз начиналась драка. Голубев опять поднял национальный флаг, но мазепинцы флаг у него отобрали и порвали. Голубев нанес противникам ответный удар: «орлята» достали большой портрет Шевченко, бросили его на землю и начали топтать. «Затем портрет прикрепили к экипажу и наносили изображению поэта удары по лицу»[53].

      Юбилей Шевченко, таким образом, завершился порванным портретом юбиляра и разорванным государственным флагом[54].

      5

      Власть не хотела скандала, власть хотела тишины. Но всё случилось иначе. Недаром депутат Родичев назвал происходящее

Скачать книгу


<p>48</p>

«Союзники» – от организации «Союз русского народа». Термин, употреблявшийся в отношении не только членов этого союза, но и вообще всех черносотенцев.

<p>49</p>

Искры. 1914. № 10. С. 74.

<p>50</p>

Вообще грузины проявили удивительную солидарность со сторонниками Шевченко. Грузинский националист князь Варлаам Геловани одним из первых в Государственной думе выступил с протестом против запрета чествовать Шевченко. (См.: Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 37. 11 февраля 1914 г.: стенографический отчет. Стб. 638–641.) Грузины, задержанные во время беспорядков 25–26 февраля 1914 года, в полиции называли себя украинцами.

«– Да какой же вы украинец, – спрашивал их полицейский пристав. – Вы же грузин, видно по вам.

– Пиши: украинец. Ты “Кавказ” Шевченко читал? Его написал украинец, и я тоже хочу быть украинцем».

См.: Чикаленко Є. Щоденник. Львів: Червона калина, 1931. С. 437.

<p>51</p>

Чикаленко Є. Щоденник. С. 437.

<p>52</p>

Двуглавый орел. 1914. 9 марта.

<p>53</p>

Искры. 1914. № 10. С. 74.

<p>54</p>

Для Владимира Голубева это был «последний бал». Через несколько месяцев он отправится в действующую армию, где, как говорят, зарекомендует себя выдающимся организатором. Ему, прапорщику, доверят командовать ротой, наградят Георгиевским крестом, но уже в октябре 1914 года он получит смертельное ранение.