LITMIR.BIZ

Скачать книгу

язык свободнее и современнее, благодаря чему горе и мука кажутся более личными (самоистязание, тьма души), а любовь (к Марианне, к Ирвингу Лейтону) – более искренней. В качестве эпиграфа Леонард взял слова Примо Леви, итальянского писателя, пережившего заточение в концлагере: «Постарайтесь в своём собственном доме не иметь тех страданий, которые причиняют нам здесь». Это сказано не столько о том, что история повторяется, сколько о том, что история не застыла в каком-то другом месте и времени; она часть человеческой природы.

      В 1967 году, в интервью газете Ubyssey, издаваемой студентами Университета Британской Колумбии[48], Леонард объяснял: «[Леви] говорит: какой смысл в политическом решении проблемы, если людей точно так же мучат и калечат у себя дома? Вот о чём написаны «Цветы для Гитлера». Я беру мифологию концлагерей, переношу её в гостиную и говорю: «Вот что мы делаем друг с другом». Мы объявляем геноцид, концлагеря, газовые камеры вне закона, но когда мужчина бросает жену, когда муж и жена жестоки друг к другу, эта жестокость найдёт себе проявление, если у него есть политическая власть; а она у него есть. Бессмысленно отказываться признавать гневные божества. Это всё равно, что надевать штаны[49] на ножки рояля, как делали в викторианскую эпоху. Правда заключается в том, что мы поддаёмся похотливым мыслям, злым мыслям, мыслям о пытках» [14].

      Интервьюер, профессор литературы Сандра Жуа, спросила Леонарда, можно ли сказать, что он разрабатывает ту же жилу, что и Уильям Берроуз, Гюнтер Грасс и Жан-Поль Сартр в «Тошноте». Леонард ответил: «Меня отличает от этих писателей только то, что я предлагаю идею экстаза как решения проблемы. Если люди под кайфом, они могут увидеть свою тёмную сторону. Если человек ощущает в своём сердце, что ему предстоит только будничная встреча с чувствами, если ему надо повторять себе лозунги Нормана Винсента Пила[50] – «Будь лучше, будь хорошим», – это значит, что он никогда не знал этого безумия. Он никогда не воспарял, никогда не отпускал серебряную цепочку[51], и он не знает, каково это – быть как бог. Для него все рассказы о святости и о храме тела бессмысленны… Сартр никогда не терял рассудка… Сейчас людям интересно взорвать себе голову, и поэтому книги таких шизофреников, как я, будут важны» [15].

      Странный ответ. Мегаломанский, безумный, направленный вроде бы против нью-эйджа – эзотерических идей «нового века», – но в каком-то смысле пропагандирующий «ещё более новый век»… с патиной века старого. Может быть, Леонард сам в этот момент был под кайфом. Очевидно, он считал Flowers for Hitler важной книгой; добрая половина из неё в 1968 году будет включена в сборник «Избранные стихотворения». Впрочем, если Леонард и верил, что «Цветы для Гитлера» окажутся слишком провокационными для читающей публики и лишат его статуса молодой звезды канадской поэзии, из этого ничего не вышло: реакция на книгу была положительная. Критик Милтон Уилсон в «Торонто куортерли» назвал Леонарда «потенциально важнейшим автором, которого канадская поэзия произвела с 1950 года», а также «не просто самым талантливым, но, возможно, наиболее целеустремлённым

Скачать книгу