LITMIR.BIZ

      …Генерал Трехов отмахнулся от костенковского удостоверения:

      – Я любому человеку рад, мил-душа, живу бобылем, милости прошу в зало…

      У Костенко стало тепло на сердце; «зало» было комнатой метров шестнадцати, вдоль стен стеллажи с газетами, журналами и книгами, уютный абажур, такой у бабульки был, только у нее белый, а у этого – красный; спаленка крохотная, метров шесть, зато кухня с русской печкой – настоящая, просторная, впрочем, Костенко отметил, что ему мешало здесь что-то, потом понял – холодильник; чужероден.

      Генерал словно бы понял его:

      – Погреб отме́нен, мил-душа, но я дважды сверзился, еле отлежался, пришлось изнасиловать российскую первозданность атрибутом антиэкологической цивилизации… Увы, молочко из погреба несравнимо с тем, что хранится в холодильнике, но годы вносят свои коррективы… Чайку с дорожки? Хлебушка с салом?

      – Ни от чайку, ни от хлеба с салом не откажусь, товарищ генерал…

      – Мое имя-отчество легко запоминаемо, мил-душа… Я Иван Иванович… А вы?

      – Владислав Романович.

      – Красивое созвучие. Очень раскатистое, какое-то театральное… Присаживайтесь, сейчас накормлю… С чем пожаловали?

      – Я по поводу Зои Федоровой…

      – Кто это?

      – Актриса, которую убили восемь лет назад…

      – Погодите, погодите, я ее реабилитировал вроде бы… Так?

      – Именно… Я думал, вы ее сразу вспомните…

      – Через меня прошли десятки тысяч людей, Владислав Романович… Я и Сергея Королева дело закрывал, и Туполева, и детей Микояна, и Тату Окуневскую реабилитировал, жену моего фронтового друга Бориса Горбатова, и Павла Васильева, гениального сибирского поэта… Пильняка, Бабеля, Тухачевского, Мандельштама, Мейерхольда, Вознесенского, Михоэлса – разве всех в памяти удержишь?! Видимо, ее дело было легким, в других-то приходилось разбираться, мил-душа… Таких показаний навыбивали, стольких свидетелей выставили… Липа? Ясное дело… Но – докажи! Молотов требовал развернутых справок по каждому делу, особенно в связи с военными, его же подпись там стояла… Каганович велел справки на всех секретарей райкомов Москвы ему лично пересылать… По Наркомпути – тоже… Никита Сергеевич постоянно интересовался Украиной, только Ворошилов в ус не дул… Знаете, кстати, как он пил? Две чарки водки, а после – для похмельной бодрости – фужер шампанского. И – все. Умел пить, знал, когда остановиться… Но он уже тогда, мил-душа, мало что воспринимал, парил, так сказать, считал, что если Хрущев в своей речи сказал, мол, Сталин винил Ворошилова – «английский шпион», то с него все списки автоматически снимутся, а он ведь тоже на сотни тысяч давал свою подпись…

      – Иван Иванович, вы не помните, кто был следователем Зои Федоровой?

      Генерал поставил на стол квашеную

Скачать книгу