LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и завуч школы Клавдия Ивановна Громова, в двух других – физрук Михаил Илларионович Гончаров, его жена, учительница начальных классов Екатерина Ермолаевна Лантьева, их сын Слава и дочь Женя. И в последней комнате жили Емельян Михайлович и Наталья Ивановна Амелины. Они не были преподавателями – он работал в школе завхозом, а она была «педслужащая» (так в школе называли технических работников). Наталья Ивановна приходила в школу ночью, часа в три, и до утра топила печь, чтобы к урокам школа хоть немного прогрелась.

      Местный коммунальный быт был совершенно непривычен новоявленным шамординцам.

      В коридоре висели умывальники, у каждого свой, только у Громовой его не было, – она просто из кружки умывалась в своей комнате, и Амелины держали свой у себя в комнате. У Булата возле умывальника висела полочка с зеркалом, на которой лежало мыло. И вот однажды мыло пропало…

      – Мыло духовитое было. Не туалетное, а духовитое, – уточняет Евгения Самохина (Лантьева). – Мать меня спрашивает: «Женя, ты не брала мыло Булата Шалвовича?» Я говорю: «Нет, зачем мне?»

      Тут Булат прямым ходом направляется к Амелиным и просит хозяйку зайти к нему. Вошедшей Наталье он прямо с порога безапелляционно заявляет: «Вы взяли моё мыло, прошу вернуть». Та вдруг засуетилась: «Ой, я-то не брала, пойду, узнаю, может, муж случайно взял». Через минуту возвращается, несёт мыло, правда, кусочек от него уже отрезан. После этого случая Булат с Галиной тоже забрали свой умывальник в комнату.

      Были в Шамордине и магазин свой, и пекарня, где выпекали чёрный хлеб для детского дома и сельхозтехникума. Продавали хлеб и другим шамординцам: преподавателям, воспитателям детского дома, техническому персоналу – в общем, служащим. Колхозникам хлеба не продавали, они должны были печь свой. Да у них и денег на хлеб не было, поэтому зимой, когда полученное за работу в колхозе зерно заканчивалось, они пекли хлеб не столько из муки, сколько из картошки. Хлеб получался тяжёлым, плотным, как пластилин. А в магазине, кроме подсолнечного масла, ничего съедобного не было. Поэтому многие учителя имели подсобное хозяйство: выращивали картошку, капусту, держали скотину – если уж не корову, то хотя бы поросёнка. Иначе прожить было невозможно.

      Потом – тяжело было материально. Я и моя жена зарабатывали – дай бог памяти – примерно 1100 рублей на двоих. По тем меркам. Без своего хозяйства это было очень сложно. Доходило до того, что весной, например, мы варили суп из свежей крапивы. Ну, картошки немного добавляли – и всё[21].

      Супруги Кузины вспоминают, как ездили за продуктами в столицу, не тогда, а уже в шестидесятые-семидесятые годы. Как набирали кучу батонов белого хлеба, замораживали их на крыше своего дома, а потом, по мере необходимости, размораживали. И вспомнилось в связи с этим рассказом, как неприязненно городские встречали тогда эти деревенские десанты, как негодовала пресса, что вот, мол, скупают хлеб, чтобы свиней кормить.

      – Стоим на Киевском вокзале, слышим, говорят: в Филях продают пшено. Мы – в Фили. Там

Скачать книгу