Скачать книгу

и себя, и всю свою рать. Да ещё смеяться будут, упрекать, назовут трусом. Нет, если он хочет стать воистину великим, то должен… должен превозмочь страх, дрожь, должен ехать творить мир.

      – Воевода Иван прав. Надо ехать, – вымолвил он наконец. – Ты, Ратибор, оставайся здесь. Рать держи наготове. Если к ночи не вернёмся, отходи к Воиню.

      …Кони вспенили водную гладь. Шли по знакомому броду, медленно, напряжённо всматриваясь вдаль. Сильно припекало яркое полуденное солнце. У половецких шатров было заметно какое-то движение, встречь им с гиканьем и свистом полетел небольшой отряд всадников.

      – Оружье наготове держите! – приказал гридням воевода Иван. – Неровен час, биться придёт.

      Всеволод по-прежнему испытывал в теле дрожь. Лицо его окрасил густой багрянец волнения.

      «О, Господи! Прости и помилуй меня!» – беззвучно шептал он слова молитвы, возводя очи горе.

      Кони миновали переправу, ко Всеволоду и его спутникам подъехали знатные кипчаки в богатых одеждах из восточной фофудии[134], в шелках, некоторые – даже в платьях ромейского покроя, украшенных самоцветами и золотым узорочьем. Ноги их облегали широкие шаровары и высокие кожаные сапоги. В воздухе стоял неприятный тошнотворный запах навоза, конского пота, продымленных овчин и квашеного молока.

      Гостей ввели в огромный шатёр на столбах и усадили на мягкие кошмы. Свирепого вида усатые нукеры с непроницаемыми бесстрастными лицами застыли у входа и стен. Впрочем, острые взгляды некоторых из них ясно показывали, что они не прочь перехватить горло кому угодно.

      «Вот сейчас набросятся и изрубят нас, как капусту», – подумал Всеволод, с опаской озираясь по сторонам.

      Посреди шатра горел очаг. Два полуголых раба жарили на вертеле баранью тушу. Аромат готовящихся яств растекался по шатру, но есть не хотелось совсем. Наоборот, казалось Всеволоду, он и куска не проглотит, подавится.

      Красивая чернявая служанка с кошачьими движениями, вся светясь очаровательной улыбкой, поднесла им кумыс в чашах.

      – Пей, каназ. И ты, боярин, пей.

      Это говорил приземистый толстый половец, круглолицый, кустобородый, с короткими кривыми ножками. До Всеволода не сразу дошло, что это и есть Болуш. Хан казался смешным и безобидным, и ему стало даже стыдно: разве такого можно бояться? Как мог он вообще испугаться?! Хорошо ещё, не подал виду, не показал страха ни своим, ни этим вот, грязным дикарям!

      И уже подумалось о бессмысленности опасений. В самом деле, зачем поганым убивать их? Придут другие князья, бояре, воины на место Всеволода, Никифора, Хомуни. Русь велика. И всё пойдёт сызнова – битвы, миры, переговоры.

      Стали пить кумыс, кислый и хмельной, от него закружилась голова.

      Болуш хлопнул в ладоши. Принесли тушу верблюжонка, зажаренного на молоке. Мясо показалось приятным на вкус, но Всеволод заставил себя есть через силу: всё ещё подрагивали руки, он сгорал от нетерпения. Когда же хан начнёт говорить о том, ради чего они, собственно, и прибыли сюда?

      За верблюжонком подали барана, потом опять

Скачать книгу


<p>134</p>

Фофудия – дорогая узорчатая восточная ткань.