LITMIR.BIZ

Скачать книгу

моей проклятой поступи амфибрахием?

      – По твоему вальсирующему шагу, Курт.

      – Как же ты сюда перебрался? Уж не по визе ли Рузвельта? Или по спискам наиболее ценных, подлежащих спасению представителей европейской интеллигенции?

      Я покачал головой:

      – Наш брат в этих списках не значится. Не настолько мы, бедолаги, знамениты.

      – Я-то уж точно, – подтвердил Лахман.

      Вошел Мойков.

      – Так вы знакомы?

      – Да, – ответил я. – Знакомы. Давно. И по многим тюрьмам.

      Мойков снова выключил верхний свет и принес бутылку.

      – Самый подходящий повод пропустить рюмашку, – заметил он. – Праздники надо отмечать в порядке их поступления. Водка за счет отеля. У нас тут гостеприимство.

      – Я не пью, – отказался Лахман.

      – И очень правильно! – одобрил Мойков, наливая только мне. – Одно из преимуществ эмиграции в том, что приходится часто прощаться и часто праздновать встречи, – заявил он. – К тому же это дарит иллюзию долгой жизни.

      Ни Лахман, ни я ничего на это не ответили. Мойков был другого поколения – из тех, кто в семнадцатом бежал из России. То, что в нас еще полыхало пламенем, в нем давно уже улеглось пеплом легенды.

      – Ваше здоровье, Мойков! – сказал я. – И почему мы не родились йогами? Или в Швейцарии?

      Лахман горько усмехнулся:

      – Да хотя бы не евреями в Германии, и то хорошо!

      – Вы передовой отряд граждан мира, – невозмутимо возразил Мойков. – Вот и ведите себя как настоящие первопроходцы. Вам еще памятники будут ставить.

      И пошел к стойке выдать кому-то ключ.

      – Остряк, – сказал Лахман, глядя ему вслед. – Ты для него что-нибудь делаешь?

      – В каком смысле?

      – Водка, героин, тотализатор, ну и прочее?

      – Он этим занимается?

      – Говорят.

      – Ты за этим и пришел?

      – Нет. Но прежде я тоже тут ютился. Как и почти всякий новоприбывший.

      Подарив мне взгляд заговорщика, Лахман уселся рядом.

      – Понимаешь, все дело в одной женщине, она тут живет, – зашептал он. – Представь себе: пуэрториканка, сорок пять лет, одна нога не ходит, она под машину попала. У нее сожитель есть, сутенер-мексиканец. Так вот, этот мексиканец готов за пять долларов предоставить нам ложе. У меня больше есть! Так она не хочет! Слишком набожная. Прямо беда! Она верна ему. Он ее за это колотит, а она все равно не соглашается. Она уверена, что Бог смотрит на нее из облака. Даже ночью. Я ей внушаю, что у Бога близорукость, причем давно. Какое там! Но деньги берет! И все обещает! Деньги отдает сутенеру. А обещанного не исполняет и смеется. И обещает снова. Я с ума от нее сойду! Просто наказание!

      Лахман страдал комплексом своей хромоты. Говорят, в прежние времена в Берлине он был большим ходоком по части женщин. Так вот, боевая группа штурмовиков, прослышав про это, однажды затащила его в свой кабак, намереваясь оскопить, чему, по счастью, – это было еще в тридцать третьем – помешала подоспевшая полиция.

Скачать книгу