По мостовой моей души - Владимир Маяковский Письма и дневники

Скачать книгу

встречают повозки зелени окрестных фермеров, стекающихся в Галль – «желудок Парижа».

      Крестьяне получают бумажки и медь, оставшиеся от размена германских золотых марок. Париж получает свою порцию салатов и моркови для восстановления сил трудящихся Пуанкарей и консьержек.

      К сожалению (для Парижа), это не перпетуум мобиле.

      Все меньше французов, все больше доллароносных американцев лакомятся Парижем. Американцы ездят в Париж так же, как русские в Берлин, – отдохнуть. Им дешевка!

      Все меньше надежд на целительные свойства германских марок.

      Париж начинает понимать – времена феодализма прошли. Военной податью не проживешь. Париж подымает голову. Париж старается заглянуть через «санитарные паспорта» специальных комиссаров полиции. Склоняют парижские газеты слова: «мораторий», «отсрочка», «передышка». Кричат с газетных страниц 270 интервью Эррио.

      Искусство Парижа

      До войны Париж в искусстве был той же Антантой. Париж приказывал, Париж выдвигал, Париж прекращал. Так и называлось: парижская мода.

      Критики (как всегда, недоучившиеся художники) были просто ушиблены Парижем.

      Что бы вы ни делали нового, резолюция одна: в Париже это давно и лучше.

      Вячеслав Иванов так и писал:

      Новаторы до Вержболова!

      Что ново здесь, то там не ново.

      Доходили до смешного:

      В Москве до войны была выставка французов и русских. Критик Койранский назвал русских жалкими подражателями и выхвалял какой-то натюрморт Пикассо. На другой день выяснилось, что служитель перепутал номера, и выхваляемая картина оказалась кисти В. Савинкова, ученика жалких «подражателей», а сам Пикассо попал в «жалкие».

      Было до того конфузно, что газеты даже писать об этом отказывались. Тем конфузнее, что на натюрморте были сельди и настоящая великорусская краюха черного хлеба, совершенно немыслимая у Пикассо.

      Даже сейчас достаточно выступить в Париже, и вам обеспечены и приглашение в Америк, и успех в ней. Так, например, даже провалившийся в Париже Балиев выгребает ведрами доллары из янки.

      Восемь лет Париж работал без нас. Мы работали без Парижа.

      Я въезжал с трепетом, смотрел с самолюбивой внимательностью.

      А что, если опять мы окажемся только Чухломою?

      Живопись

      Внешность (то, что вульгарные критики называют формой) всегда преобладала во французском искусстве. В жизни это дало «парижский шик», в искусстве это дало перевес живописи над другими искусствами.

      Живопись – самое распространенное, самое влиятельное искусство Франции. Не говорю даже о квартирах. Кафе и рестораны сплошь увешаны картинами. На каждом шагу магазин-выставка. Огромные домища – соты-ателье. Франция дала тысячу известнейших имен. А на каждого с именем приходится еще тысяча пишущих, у которых не только нет имени, но и фамилия их никому не известна, кроме консьержки.

      Перекидываюсь от картины к картине. Выискиваю какое-нибудь

Скачать книгу