Отрешённые люди - Вячеслав Софронов Сибириада

Скачать книгу

его удержишь? Я ему и про ярмарку говорил: зря себя тратишь, воров на свет вывести пробуешь, грамотки разные строчишь. Я письму не обучен был, сам знаешь, а он вот могет… И что толку с того? Лишь гербовую бумагу переводит, а она пятачок каждый листик стоит, – горячился он.

      Обычно Зубарев-старший больше молчал, вечно занятый своими делами, щелкал костяшками счет у себя в комнате и выходил лишь к обеду или ужину. Утром поднимался чуть свет и, перекусив, исчезал на весь день. Но сейчас, после прилично выпитого, разговорился и не прочь был обсудить с кумом дело, на которое сам и благословил сына, не желая ударить в грязь лицом перед гостями, да и опять же в силу выпитого.

      – Лучше бы он эти бумаги и дале писал, убытков меньше, – почесал в почти седой голове Угрюмов, – а вот ехать в степь… тут в такой расход войдешь, что и не рад будешь, что связался.

      – Брат Михаил помочь обещал, – негромко подал голос Иван.

      – Как же, поможет! А потом с тебя за все по тройной цене обратно взыщет да и долю от добытого взамен барахла своего потребует. Знаю я этих Корнильевых, – стукнул себя в грудь кулаком Василий Павлович, – обдерут, как липку, и слезу при том горючую пустят…

      – Не наговаривай зря на родню, – взял его за руку Угрюмов, – не они ли помогли Ваньку из острога выпустить? Ладно, у меня тут мыслишка одна на ум пришла, послушайте. Вот коль вы бумагу губернатору напишете, то согласно ей должен он вам помощь всяческую оказывать в розысках. Просите с него казаков для сопровождения. А как он согласие даст, то тут уже и я помогу, выделю тебе, крестник, пару добрых ребят. Годится?

      – Годится! – откликнулись радостно отец и сын.

      Полковник Угрюмов уехал еще затемно, не простившись с крестником. А сам Иван, когда утром вышел к столу, вспомнил о вчерашнем разговоре, то вдруг смутился и попытался отвести глаза от строгого взгляда матери.

      Глава 10

      Ближе к обеду Василий Павлович Зубарев велел закладывать легкие беговые санки.

      – Орлика заложи, – крикнул с крыльца конюху Антипке, как будто тот и сам не знал, что приобретенный у киргизов два года назад совсем жеребенком и теперь выросший в доброго коня Орлик был главной любовью и гордостью хозяина. Отец не допускал к нему даже Ивана, хотя тот и просил пару раз выехать покрасоваться на статном жеребчике. Не дал. Лишь на прошлую Масленую испробовал Орлика на выезд. Никого не взял с собой, не хотел тяжелить санки. Вернулся веселый, возбужденный, довольный выездом: «Всех, как есть, обошел!» – крикнул, едва ввалившись в дом.

      Иван не вытерпел, накинул короткий полушубок, отправился на конюшню. Антипка уже надел на жеребчика сбрую, хомут и выводил из конюшни. Увидев Ивана, махнул рукой:

      – Отойди к сенцам, а то испужаешь раньше времени, – и, поворотясь к Орлику, погладил ласково по морде, приговаривая: – Хороший мой, ой какой хороший, не бойся, не бойся, дурашка. – Тот встряхивал головой, шел осторожно, пристукивая коваными копытами по толстым,

Скачать книгу