Игрушки из чугуна. Пацан. Захватывающий рассказ о людях и собаках - Алекс Аркадьев

Скачать книгу

аза красным туманом. Она пробуждает во мне злобу, необъяснимую, как говорит Хозяин, злобу. Приступы не стали чаще, но каждый раз боль всё сильнее бьёт по моему сознанию, заставляя делать то, что не поддается никакой логике. Я не ошибся, именно так, ведь вся собачья жизнь построена на инстинкте и логике. Исключая лишь любовь к Хозяину и веру в него. Боль я перетерплю, не в первый раз; главное, чтобы в злобном забытьи я не натворил ничего, за что мне потом будет стыдно перед Хозяином. Он давно заметил: со мной происходит что-то неладное, и, кажется, видит, что я испытываю боль.

      Сегодня перед отъездом Хозяин подошёл ко мне, погладил мою квадратную башку, почесал переносицу, хлопнул по лбу ладонью, словно это сигнал, и сказал: «Завтра я привезу Айболита, и всё будет хорошо». Только глаза у него были странные – боли в них было не меньше, чем я испытываю во время приступов. С Айболитом я знаком, он уже лечил меня и зашивал мои раны. Хозяин сказал: «Всё будет хорошо», значит, так и будет. А пока у меня есть время немного отдохнуть перед ночной сменой. Моя работа заключается в охране территории, нескольких зданий и машин, расположенных на ней. Так думает Хозяин, но я знаю: главное – это территория, никто не должен ступить сюда в его отсутствие.

      Щенячья пора пробивается в моё сознание, как сон. Я чувствую любовь и тепло матери, её язык облизывает меня с головы до кончика хвоста. Расталкивая братьев и сестер, я пробираюсь к самому удобному и мягкому месту на её теле, утыкаюсь носом в шерсть и засыпаю…

      …Меня тискают холодные руки, прячут под одежду; говорят, что я хороший подарок. Мамки рядом нет, я в другом месте и от непонимания происходящего и от страха писаюсь. Здесь очень шумно, люди передают друг другу какие-то бумаги, несколько раз звучит странное слово «граф». Вбегает мальчишка, сын хозяина, хватает меня на руки, тормошит и прижимает к себе, несёт к другим, таким же, как он, мальчишкам, и меня опять тискают, опрокидывают на спину, дёргают за хвост; я рычу и огрызаюсь…

      Оказывается, Граф – это моя кличка. Я подрос, и хозяин водит меня на занятия – дрессуру; я уже знаю команды «сидеть», «лежать», «ко мне», «фу»; знаю, с какой стороны надо подходить к хозяину, когда он меня подзывает. С мальчишкой мы подружились, иногда ему разрешают погулять со мной, я тяну поводок, не обращая внимания на его команды, и только голос хозяина сдерживает меня. Я чувствую, что хозяйка боится меня, и мне это нравится, поэтому я часто не отвожу от неё глаз: мой вид и мой взгляд рождают в её глазах страх, который она пытается не показывать.

      Иногда, если не видят хозяин с хозяйкой, ко мне подходит младшая сестра мальчишки, садится рядом на подстилку и прижимается к моей шее, а я в знак дружбы облизываю её лицо и руки. В один из таких моментов подбегает мальчишка и с криком: «Он мой!» отталкивает сестру от меня. Я держу его зубами за плечо, держу, не прокусываю! Мальчишка кричит от страха, его сестра плачет, вбегает хозяйка. Она набрасывается на меня, выхватывает мальчишку из моей пасти и кричит хозяину: «Убери его сейчас же из нашего дома! Он вырос и превратился в зверя! Я тебе говорила, что это случится!..» Я не понимаю, из-за чего шум и крики, но чувствую, что сделал что-то нехорошее…

      Я привязан поводком к дереву – хозяин привязал и ушёл. Терпеливо жду его возвращения, уже хочу есть. Я знаю это место, недалеко площадка для выгула, мы с хозяином часто приходили сюда. Он спускал меня с поводка, и я обегал здесь всё вокруг, иногда теряя его из виду.

      Первый день был лёгким, в самую жару густая тень дерева прикрывала меня от палящего солнца. Ночью к чувству голода прибавилась жажда. Но я не обращал на это внимания, я прислушивался к звукам, пытаясь узнать среди них знакомые шаги хозяина. Я понимал, что обманываю себя, – мой нюх раньше, чем слух, подсказал бы его приближение, – но не хотел верить в то, что хозяин привязал меня к дереву, чтобы я не вернулся домой.

      На второй день мимо прошли мальчишки. Они заметили меня, но приближаться не стали, а со словами: «Апорт, апорт» кинули мне ветку. Поняли, что я не обращаю на них внимания, засмеялись и ушли. Через мгновение с той стороны, где они скрылись, прилетел камень. Я взвизгнул не от боли, хотя она была ощутимой даже для меня; я не ожидал удара: за что? Я знал, кто бросил камень, я видел его глаза, полные страха и ненависти. Он не защищался сам, не защищал ни свою территорию, ни свою еду, ни, в конце концов, своего хозяина. Среди собак и, как я теперь понимаю, среди людей тоже встречаются такие шавки. Они не бросаются на соперника грудью, а, выждав удобный момент, стараются напасть сзади и вцепиться в ляжку или хвост.

      Следующие несколько дней не отличались разнообразием, если не считать котёнка, который подошёл ко мне слишком близко. Голод я немного утолил, а вот жажда стала мучить сильнее. Я слышал лай собак и голоса их хозяев, доносившиеся с площадки для выгула. Иногда с наступлением темноты какое-то время слышалось журчание воды. Она заливала землю вокруг окружавших меня кустов и деревьев, но до того дерева, к ветке которого был привязан я, не доходила. Несколько раз мимо проходили мальчишки, они что-то кричали мне и гримасничали. Я не обращал на их кривляние никакого внимания,

Скачать книгу