LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Известно, матушка-барыня, из-за этой самой воли. Я вот как рассуждаю: был он крепостной – значит подначальный, и весь предел ему твердо был обозначен: поди дров наколи, марш в кузницу али там мельницу, и так всякий часок… Значит, нечего тебе голову думкою ломать али какой заботой сердце сушить… Ну а теперь на воле, без старшого изволь сам все удумать…

      – Ах, няня, – не выдержала матушка, – и неглупый ты человек, а ведь какой вздор городишь! Разве можно сравнить крепостного с свободным человеком?

      Но няня оставалась при своем.

      Время шло. Минодору заменила другая девушка – Домна. Но никто в доме не любил ее так, как любили кроткую и тихую жену Васьки. Самого же Василия и подавно никто не мог заменить. Матушка часто вспоминала Ваську и не раз сожалела о нем.

      Через полгода после отъезда Василия Саша в Витебске получила от него письмо. Он не забыл своей любимой «барышни», утешавшей его в тяжелые минуты, и писал сестре, что живет с женой в Москве: Минодора служит у княгини горничной и получает жалованье, а он играет в оркестре при одном из московских театров.

      Прошел год, и Василий снова написал Саше. В этот раз он сообщал, что княгиня уезжает навсегда за границу, а вместе с нею уезжает и он с Минодорой.

      Это было последнее письмо от него. Дальнейшая его судьба осталась нам неизвестной.

      Глава третья

      Помещичьи нравы

      Хозяйство матушки приходило все в больший порядок. Причиной этому были не только ее неустанные хлопоты, но и заботы няни. Без няни матушке вряд ли удалось бы узнать всю подноготную каждой крестьянской семьи. Несмотря на ее простое отношение к крестьянам, несмотря на то, что она сама нередко заходила в избы, крестьяне все-таки чуждались ее. Совсем иначе относились они к няне: в каждой крестьянской семье она была своим человеком. Няню всегда звали на крестьянские свадьбы, у нее было много крестников среди крестьянских ребят. Няня ходила к больным и носила им лекарства, гостинцы – кусок булки или детскую рубашонку, перешитую из нашего старья.

      Крестьяне хорошо знали, что няня бережет барское добро пуще своего глаза, но они все-таки были уверены, что из-за нее не выйдет неприятности, что она первая усердно похлопочет за каждого из них.

      – Бедность лютая нас одолела! – жаловался ей крестьянин Игнат. – Почитай, каждый год хлеб с мякиной[5] едим, да окромя щей с крапивой али щавеля до конца лета другого приварка не знаем. А нынче и его забелить[6] нечем – последняя коровенка околела.

      – Барыня-то наша получше других тем, что не драчлива, – говорила хозяйка избы, которую навестила няня. – Да только это в ней и есть, а своего добра не упустит. Ох, не упустит! Не таковская! Ведь она день-деньской торчит на косовице али на жнитве, все около тебя топчется да так во все глазоньки и глядит на тебя, чтобы ты, значит, хоть трошку времени без работы не осталась. Ведь дохнуть тебе не даст. Намедни как зачнет меня кликать, да раз за разом… Подхожу, а она мне: «Что, –

Скачать книгу