LITMIR.BIZ

Скачать книгу

лавочники по несколько раз в день бегали к постоялым дворам, подходили к едущим на линейках, в скрипучих двухколёсных арбах, спрашивали, что слышно в горах, зачем идут аскеры Гоцинского в Шуру. Не мог усидеть и Гаджи-Магома в мастерской:

      – Эй, курдаш[4], ты из какого аула?

      – Из Верхнего Казанища.

      – Тогда проезжай, ты не можешь знать того, что происходит выше Казанища.

      – Эй, кунак, счастливого пути, откуда едешь? – спрашивал Гаджи-Магома очередного путника.

      – Из Кадара.

      – Ты видел Нажмутдина из Гоцо с аскерами?

      – Видел, в Дженгутае они.

      – В Шуру собираются?

      – А ты что, собираешься в гости звать его к себе? – ответил вопросом на вопрос весёлый верховой.

      – А как же, барана приготовил, угощать буду.

      – Потерпи малость, сегодня вечером доест в Дженгутае бычка, завтра до твоего барашка доберётся.

      Старик возвращался в мастерскую, придвигал треножку к мангалу[5], грел озябшие руки.

      – Гости, значит, у зятя, – бормотал он.

      – Кто? – спросил Джавад.

      – Нажмутдин.

      – Дочь за дженгутайцем?

      – Нет, сестра.

      – А ты знаешь Гоцинского?

      – Как не знать соплеменника? Не только в Аварии, весь Дагестан знает его.

      – Большой человек?

      – Очень. Выше меня на две головы, а толще раз в десять.

      – Сильный, значит? Расскажи о нём, – попросил Джавад.

      – Расскажу, коли интересуешься. Человек может стать известным и влиятельным, если обладает большим умом или состоянием. Нажмутдин – человек богатый, учёный-арабист. Покойный отец мой был мюридом Шамиля. Он близко знал Доного-Магому, отца Нажмутдина. Рассказывал, что не отличался Доного-Магома мужеством, храбростью. Зато хитрости, коварства в нём было хоть отбавляй. Смелость его заключалась в заносчивости перед теми, кто стоял ниже. Угодничество перед возвышенными доходило до самоунижения. Обладая этими свойствами, честолюбцы и властолюбцы иногда достигают высокого положения. Достиг своей вершины и Доного-Магома.

      Назначил непревзойдённый, доверчивый имам Шамиль его наибом в нашем обществе. Достигнув власти, Доного-Магома предал забвению законы шариата. А в те времена изустные законы наиба и хана имели силу большую, нежели царские или предписанные Кораном. Никто не мог противостоять безапелляционному суду местных владык. За правдой ходить было далеко. Вначале Доного-Магома делал вид, что служит верой и правдой великому имаму. Но когда звезда громкой славы и блестящих побед Шамиля стала клониться к закату, переменился и Доного. А в критические дни, когда преданный печалям и молитвам вождь горцев устремился к последней твердыне – Гунибу, Доного не только предал его за ломаный грош царским властям, но и поднял оружие против того, кто дал ему власть и состояние. В награду за такое предательство Доного был назначен наибом округа. Бедный отец мой говорил: «Не пойдёт впрок богатство, облитое слезами и кровью ограбленных». Но Аллах миловал разбойника. Дожил Доного-Магома припеваючи

Скачать книгу