LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Они спрашивают, есть ли у вас пенис или вы гермафродит, потому что вы не можете быть монахом, если вы гермафродит. Таким образом, вам снова и снова будут задавать вопросы. И только если вы соответствуете критериям, вы сможете стать монахом. Процесс передачи информации должен быть прозрачным.

      Гьялцен не имел ни малейшего понятия

      Когда семья Гьялцена отправила его в монастырь в возрасте шести лет, как это делают во многих тибетских семьях, у него не было ни малейшего представления о том, во что его вовлекают. Как мог он знать об этом? Даже многие взрослые не понимают значение и цель ритуалов монашеского посвящения. Гьялцена, возможно, обрадовали новые одежды, стрижка волос, сама церемония посвящения и то, как вся семья с гордостью поздравила его. Но к одиннадцати годам Гьялцен начал понемногу понимать, что означало быть монахом. Он усвоил, что ему не следует убивать или красть, но прежде всего то, что ему не разрешается заниматься сексом с женщинами сейчас и когда-либо в будущем.

      Прошло несколько лет, и однажды утром Гьялцен проснулся подростком с зашкаливающим гормональным фоном. В монастыре был телевизор, и он мог смотреть низкобюджетные болливудские фильмы, воспевающие любовь и романтику. Болливуд посеял в его юном уме идеи в духе «…и зажили они с тех пор счастливо, в любви и согласии». В обществе, в котором он жил, монашество было довольно престижным призванием, но по иронии судьбы этот престиж также привлекал и девушек. Когда что-то запрещено, это гораздо выше ценится. Гьялцен, обуреваемый гормонами, начал с ними флиртовать. Он посвящал время и энергию составлению любовных писем. И хотя одна из девушек, которая ему нравилась, жила в том же районе, он посылал письма по почте, поскольку стеснялся поговорить с ней, и так он волею судеб превратился в юношу романтичного и увлечённого.

      Всё началось с невинного обмена письмами и подарками, но одно вело к другому, и в конце концов Гьялцен нарушил свои обеты винаи, переспав с девушкой. Он знал, что случится, если об этом узнают: его лишат сана, что станет позором для его семьи, его монастыря и их традиции. Бремя возможных последствий сделало признание слишком трудным, поэтому он скрыл нарушение и мучился из-за того, что поступает неправильно. С тяжким чувством вины он продолжал носить одежды, предназначенные только для монахов, и участвовал в церемонии раскаяния, в которых могли принимать участие только давшие обет безбрачия. Согласно винае, если на церемонии раскаяния присутствует хотя бы один монах с нарушенными обетами, вся церемония будет осквернена и раскаяние всех монахов будет считаться недействительным. «Я точно не единственный монах, скрывающий истину», – убеждал себя Гьялцен. Такого рода сокрытие прегрешений наверняка всегда имело место в обществах, в которых важно любой ценой сохранить лицо.

      Часто люди принимают обеты ваджраяны на посвящениях точно так же, как Гьялцен принял свои монашеские обеты. Некоторые получают посвящение, вообще не понимая, что происходит,

Скачать книгу