LITMIR.BIZ

      Хаос это порядок, который нужно расшифровать

      Машина ехала сквозь туман, и вдруг из темноты высветилось название городка Vastse Kuuste, ничем не приметного местечка, кроме пожалуй того позабытого факта, что здесь много лет назад родился барон Отто фон Унгерн Штернберга. Барон принадлежал к древнему воинственному роду, берущему свое начало от гуннов (поговаривают, что даже от Атиллы). Среди представителей рода были пираты, храбрые воины, рыцари тамплиеры, – все они были склонны к увлечению мистикой и оккультизмом. Поговаривают, что некоторым удалось достичь бессмертия.

      Мы ехали сквозь темноту, подпрыгивая в силу плохой видимости и ремонта дороги, на всех ухабах. Наш Рено, почти как почтовая карета, пересчитывал кочки… Звезды пульсировали в беспредельной пустоте ночного неба. Тонкие нити бытия – настоящее, прошлое, будущее, лица и эпохи, пронизывали душу, щекотали шестое чувство. И казалось, что истина где-то совсем рядом, и трепетно было от того, что вот сейчас она наконец откроется во всей своей полноте, «неприкровенно».

      На родовом гербе рода Унгерн Штернбергов изображены лилии, шестиконечные звезды и девиз «Звезда их не знает заката».

      Был конец августа, сезон звездопада…

      В Москве стоял непроницаемым облаком смог, обнимая окольцованный город, облаченный в кольчугу святынь и молитв. В подземках метро старческие руки сжимали потрепанный молитвослов..

      Корабль

      Я села в метро, с новой стрижкой, в новых чёрных брюках-галифе, с книгой в руках, на обложке которой изображён спиной стоящий мужчина на ветру, который смотрит в тёмно-синее море. Как хорошо чувствовать себя красивой, молодой, стильной, одинокой, не похожей на всех. На одной из станций зашёл парень с чёрными ногтями и большими серьгами-тоннелями в ушах. Он пристально посмотрел на меня и сел рядом. Я продолжала читать. Чихнула. Он сказал «Будь здорова». Я ещё раз посмотрела на его ногти, покрытые чёрным лаком. Это был проводник в ночь. Мой проводник. Он закрыл глаза. Я коснулась его локтём и не убирала руку: небольшой обмен энергией с целью передачи информации.

      Между мной и этим миром – пропасть. Я не знаю, как преодолеть её, не знаю, как мне полюбить, как полюбить то, что так далеко, как полюбить то, к чему я так бесконечно равнодушна?

      Скрип тормозов, похожий на писк грешников в аду. Двери закрылись, все вышли, вагон метро остался пустым, не считая меня и сидящего рядом с закрытыми глазами проводника в ночь. Мы выехали из тоннеля подземки, за окнами был незнакомый пейзаж – на фоне ночного неба виднелись небоскрёбы, подсвеченные лазерами. Лазерные лучи спонтанно и неосмысленно сновали по гладким поверхностям зданий, рисуя странные абстрактные фигурки. На крышах светили прожектора – вверх в небо и вниз на улицы. Мы вышли из вагона молча в эту ночь. На улице не было ни души. Мокрый асфальт и наши следы. Мы вошли в одно из стеклянных зданий, сели в лифт и поднялись прямо на крышу. В лифте мой проводник открыл рот и посмотрел на меня – я сделала то же самое, и он бросил в гортань маленький круглый шарик, который упал в темноту моей утробы и разорвался там на тысячу маленьких частиц удовольствий разных оттенков и цветов. В тот момент, когда в моей голове зазвучала до боли знакомая музыка, лифт остановился, двери открылись, и на фоне ночного неба я увидела взрывающиеся фейерверки. Мы вышли из лифта и смешались с толпой. Кто-то вручил мне бокал с шампанским, в котором тоже были фейерверки, кто-то пригласил меня танцевать, через какое-то время я была в гуще происходящего, в толпе таких же как и я опьянённых счастьем людей, собранных на крыше стеклянного небоскреба, принесённых сюда ветром, а может быть рукой судьбы. Где-то внизу чёрным маслом, рассекая землю, текла река – сонная артерия. Кто-то подошёл ко мне сзади, взял за руку и повёл к краю, за которым была притягивающая пустота, пульсация ночи и магнетизм гравитации. Мне одели на спину парашют, и мы прыгнули в темноту, держась за руки. Неспешно река приближалась. Из-под моста вынырнул весь в огнях корабль. На него мы и приземлились.

      Меня разбудил щекочущий ноздри запах свеже – сваренного кофе и теплых булочек с корицей. Есть что-то незыблемое в этом запахе кофе и булочек – фундаментальные истины. Ничего не оставалось как начать процесс пробуждения. Сквозь круглое окно иллюминатора виднелось море-море и ничего кроме моря и неба вдали, которое тоже предательски перетекало в море-море. Я встала, привела себя в порядок и, открыв дверь, вышла на палубу. Мокрый ветер расправил морщины сна, кожа разгладилась, лёгкие наполнились кислородом, Слава Богу – жива, Слава Богу – новый день.

      Море. День первый

      Мы были в открытом море. На палубе сидели и сновали люди – кто-то рисовал, кто-то читал, кто-то мыл палубу, были на палубе и музыканты, сильный ветер заглушал музыку, но иногда

Скачать книгу