Скачать книгу

из главных улиц Белого города. Поравнявшись с домом князя Юрия Алексеевича Долгорукого, отца начальника стрельцов, убитого ими накануне, они остановились и начали стучаться в ворота.

      Малорослый слуга отворил калитку и едва устоял на ногах от ужаса, увидев пришедших гостей.

      – Дома ли боярин? – спросил один из них.

      – Как не быть дома! Дома, отец мой! – отвечал слуга, заикаясь.

      – Скажи боярину, чтоб он вышел на крыльцо: нам до него есть нужда.

      – Слушаю! – сказал слуга и побежал на лестницу.

      Чрез несколько времени явился на крыльце восьмидесятилетний князь. Он был без шапки, и ветер развевал его седые волосы. Лицо старца выражало глубокую скорбь.

      – Мы пришли к тебе, боярин, просить прощения, – сказал стрелец, стоявший впереди своих товарищей, – погорячились мы вчера и убили твоего сына!

      – Бог вас простит! Я не стану укорять вас. Мне не воскресить уже сына!

      – Спасибо тебе, боярин, что зла не помнишь! – сказал стрелец.

      – Спасибо! – закричала вся толпа.

      – Если же дать нам выпить за твое здоровье и за упокой души твоего сына! – продолжал стоявший впереди стрелец. – У тебя, я чаю, погреб-то, как полная чаша!

      Князь, не ответив ни слова, вошел в свою спальню, сел у окна и приказал слуге отпереть для стрельцов свой погреб. Выкатив оттуда бочку, незваные гости расположились на дворе, потребовали несколько кружек и начали пить. Малорослый слуга, отворивший им калитку, потчевал их и низко кланялся.

      – Скажи-ка ты, холоп, старик-то вопил вчера по сыне? – спросил один из стрельцов.

      – Как же; отец мой. Он лежал хворый в постели; а как услышал про свое горе, то стал на колена перед святыми иконами да так и облился слезами. – Приметив неудовольствие на лице стрельца, слуга примолвил: – Не то чтобы с горя заплакал, а с радости. «Много ты мне стоил забот и кручины! – сказал он. – Спасибо добрым людям, что тебя уходили!»

      – Врешь ты, холоп! Скажи всю правду-истину: что говорил боярин? Не то хвачу по виску кружкой, так и ноги протянешь!

      – Виноват, отец мой, не гневайся, скажу всю правду-истину! – сказал дрожащим голосом слуга.

      – Грозился ли на нас боярин?

      – Грозился, отец мой.

      – Aгa, видно, щука умерла, а зубы целы остались! Что же говорил старый хрен?

      – Говорил, отец мой, говорил!

      – Тьфу ты, дубина! Я спрашиваю: что говорил?

      – Щука умерла, а зубы целы остались.

      – Вот что! Ах он злое зелье! Чай, рад бы всех нас перевешать! Что он еще говорил? – закричал стрелец, схватив слугу за шею.

      – Взмилуйся, отец мой, ведь не я говорил, чтоб вашу милость перевешать.

      – Как, разве он и это сказал?

      – Не помню, отец мой! Ахти, мои батюшки, совсем задавил! Отпусти душу на покаяние! Тошнехонько!

      – Задавлю, коли не скажешь всей правды!

      – Скажу, кормилец мой, скажу! Боярин говорил, что сколько на кремлевских стенах зубцов, столько вас повесят стрельцов!

      – Слышите ли, братцы, что старый хрен-то лаял? Постой ты, собака!

      С

Скачать книгу