LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Писатель пригласил Леонида на чай в свой московский дом в следующую пятницу и просил взять с собой образцы работ. Увидев иллюстрации, которые Леонид делал к «Войне и миру», Толстой повернулся к художнику и воскликнул: «Вот что значит дали орехов белке,[74] когда зубов не стало! Знаете, когда я писал «Войну и мир», я мечтал, чтобы в ней были такие иллюстрации. Это действительно замечательно, просто замечательно!»

      Период работы с Толстым над «Воскресением» в Ясной Поляне, поместье Толстого в Тульской губернии, был для Леонида высокой честью, приносил ему невероятную радость, но не был лишен и трудностей. «Некоторые из самых памятных[75] и счастливых дней в жизни я провел, читая днями рукопись и беседуя с Толстым по вечерам». Леонид, бывало, расхаживал взад-вперед по зале вместе с писателем, обсуждая прочитанное и составляя план работы над иллюстрациями для следующего дня. Однажды Толстой, увидев одну из иллюстраций Леонида, воскликнул: «Ах, вы выразили[76] это лучше меня самого! Пойду, перепишу то место».

      Стараясь одновременно уложиться в срок, установленный петербургским издателем Толстого, и при этом воздать должное писателю, которого он боготворил, Леонид за шесть недель трудолюбиво создал 33 иллюстрации, после чего слег, психологически выжженный переутомлением. Этот период интенсивного сотрудничества Леонида и Толстого наложил пожизненный отпечаток на Бориса. «Из той же кухни[77] производилась отправка в Петербург замечательных отцовских иллюстраций к толстовскому «Воскресению»», – вспоминал он.

      Роман выходил глава за главой в журнале «Нива», периодическом издании петербургского издателя Федора Маркса. Борис был поражен тем, как лихорадочно пришлось работать отцу, чтобы не сорвать установленные сроки. Он писал: «Я помню отцову спешку.[78] Номера журнала выходили регулярно, без опоздания. Надо было поспеть к сроку каждого. Толстой задерживал корректуры и в них все переделывал. Возникала опасность, что рисунки к начальному тексту разойдутся с его последующими изменениями. Но отец делал зарисовки там же, откуда писатель черпал свои наблюдения, – в суде, пересыльной тюрьме, в деревне, на железной дороге. От опасности отступлений спасал запас живых подробностей, общность реалистического смысла».

      Ввиду спешности де́ла были приняты специальные меры, дабы предотвратить задержки в отсылке иллюстраций. Прибегли к услугам кондукторов курьерских поездов Николаевской железной дороги; они выступали в роли почтальонов.

      «Детское воображение[79] поражал вид кондуктора в форменной железнодорожной шинели, стоявшего в ожидании на пороге кухни, как на перроне у вагонной дверцы отправляемого поезда, – писал Борис. – На плите варился столярный клей. Рисунки второпях протирали, сушили фиксативом, наклеивали на картон, заворачивали, завязывали. Готовые пакеты запечатывали сургучом и сдавали кондуктору». В этом предприятии участвовала

Скачать книгу