Возвращение - Никита Валерьевич Калинин

Скачать книгу

мнаты на втором этаже была видна узкая полоса пляжа где-то внизу, поросшие рыжей травой дюны, серое небо и пена на гребнях волн. Я заварил чашку чая и пил стоя у окна, всматриваясь в смутные очертания проплывающего где-то у горизонта корабля. Флаг на конце пирса так трепетал на ветру, будто его вот-вот сорвёт. Внизу, на пляже, два мальчика в натянутых по самые глаза капюшонах запускали в воздух  разноцветного воздушного змея. Окно было все ещё открыто, и вместе с ветром и шумом волн до меня доносился их высокий заливистый смех.

      Допив чай, я влез в мягкий свитер, надел джинсы и спустился в прихожую. Здесь было тихо, только тикали часы над дверным проемом. Мама с папой уезжали на работу по утрам, и во время каникул я большую часть дня был предоставлен самому себе. Ещё у меня был старший брат Роберт. Я не видел его пять или шесть лет. Когда я видел его в последний раз, мне было девять, ровно на столько же Роберт был старше, и он был самым лучшим старшим братом на свете. Он помогал мне делать уроки, выстругивал для меня деревянные мечи, которыми мы потом упражнялись в фехтовании на заднем дворе, в тени старой сливы. Потом Роберт исчез. Мой папа, капитан корабля в отставке и обладатель роскошных усов, говорил, что он уехал на заработки в другую страну и скоро вернётся. Мама не говорила ничего, но во время таких разговоров на ее нежном мраморно-белом лице, у уголков рта, появлялись едва заметные морщинки.

      Прошёл год, другой, а Роберта все не было, и постепенно надежда на его возвращение стала в нашей семье чем-то туманным и условным: все говорили, что Роберт обязательно вернётся, но, по-видимому, никто в это уже не верил. Первое время Роберт писал подробные письма о своих делах каждую неделю. Я помню эти конверты – большие, из коричневой бумаги, оклеенные яркими марками с изображениями старинных генералов и тропических животных, они пахли смолой и шоколадом, и я, держа их в руках, представлял, как Роберт в пробковом шлеме носится с мачете по африканским джунглям, разрубая перед собой деревья и попавших под руку зверей. Потом письма стали приходить реже – раз в месяц, два, а затем и вовсе прекратились. Удивительно, но никто у нас особенно не горевал. Не то чтобы Роберта меньше любили – как раз наоборот, он всегда был достойным примером старшинства, и, вспоминая его за ужином, папа приосанивался и поднимал к усам чашку с чаем так вычурно, будто оказывался на приёме британской королевы. Я думаю, дело было в том, что Роберт пропал не сразу, а как бы постепенно. Наверное, если бы однажды утром он появился на кухне с чемоданами и объявил: ма, па, я уезжаю неизвестно куда и черт знает, когда вернусь – вот тогда слезы лились бы ведрами. А он приучил нас к своему отсутствию незаметно и ненавязчиво, как приучают кошек есть из своей миски.

      Я надел старую кожаную куртку с сапогами и вышел на улицу. Земля была устлана прелыми листьями, пролежавшими всю зиму под снегом. За моей спиной бесновалось море, а сразу за оградой нашего дома начиналась сосновая рощица, сквозь которую проходила извилистая дорога. Я пошёл туда, вороша ногами листву. Это была моя личная роща, я не наведывался туда уже почти год, и мне стало интересно, не изменилось ли что-то за это время.

      В просвете между тучами появилось солнце, его лучи, проходя сквозь сосновые кроны, принимали очертания такие ясные, что их, казалось, можно было щупать руками вместе с тонкими стволами деревьев. Я брел между соснами по хорошо знакомому пути. Через несколько минут, когда дома уже не было видно за деревьями, передо мной показался огромный, по колено мне, поросший мхом камень. Я подбежал к нему. Воспоминания разрывали голову изнутри, я навалился на камень всем весом и отодвинул его. Во все стороны разбежались какие-то жуки, я разгреб руками полусгнившие листья с иглами и, наклонившись, постучал костяшками пальцев по земле. Раздался гулкий деревянный звук. Я улыбнулся, нащупал пальцами кольцо, потянул вверх тяжёлую крышку и передо мной открылось углубление в земле, устеленное гнилыми зелёными досками.

      Это был наш с Робертом тайник. Мы сделали его лет семь тому назад, и первоначальной нашей идеей было построить подземный ход, который вёл бы с холма прямо к пляжу, чтобы незаметно пробираться туда и пугать отдыхающих людей. Мы долго выбирали место и вышли на рассвете с лопатами, намереваясь закончить работу к вечеру. В полдень Роберт, стоя по колено в небольшой ямке, воткнул лопату в землю под небольшой сосной, вытер пот со лба, улыбнулся и сказал: ты уверен, что мы не можем просто спускаться на пляж по склону? Я не возражал. В оставшуюся половину дня мы натаскали к месту тайника досок, сколотили из самых тяжёлых и толстых брусьев крышку и приволокли камень, стоявший неподалёку. В тайнике мы хранили карту, которую Роберт чертил для меня целую неделю цветными фломастерами, сверяя каждую линию с найденным у папы атласом, наши мечи и арбалеты, а позднее, когда Роберт исчез, я стал складывать сюда письма, предварительно запаковывая их в полиэтиленовую плёнку, чтобы они не сгнили. Не знаю, почему мне так хотелось прятать их в каком-то особом месте. Наверное, тут я был точно уверен, что никто до них не доберётся и они будут в целости и сохранности.

      Они и сейчас лежали тут, чёрные полиэтиленовые стопки. Я пощупал их руками, но не стал разворачивать. Содержание я и так знал очень хорошо. К каждому своему письму родителям Роберт прилагал отдельное – для меня, и каждую

Скачать книгу