Ледяной клад - Сергей Сартаков Сибириада

Скачать книгу

ряду приколоты снимки послеармейские. У Михаила были тогда тонкие усики, но он сбрил их потому, что у Максима усы никак не росли. Снимки разные. Верхом на лошадях. В кузове грузовика. На подножке вагона. На палубе парохода. На трапе самолета. Это все без обмана, подлинное. Это они с военной службы, из Курска в Москву, возвращались через Махачкалу, Новороссийск, Одессу, Львов и Минск. Ехали полгода. Заработают на дорогу от одного города до другого – остановка. На фотографии здесь еще мало, – можно бы снять целый кинофильм. Но только что во всем этом особенного, выдающегося?

      Гулко лопнуло в окне стекло. Еще, что ли, сильнее мороз нажимает? Максим насторожился. Снег далеко где-то скрипит, а не поймешь, куда идут люди: все дальше уходят или возвращаются.

      …В Москве Михаил сказал:

      – Довольно! Так навсегда киселем можно остаться: день да ночь – и сутки прочь! Тем более что в наше с тобой время, Макся, жизнь течет в целом спокойная и ровная. Сам Овод, Павка Корчагин или Саша Матросов подвига бы для себя не нашли. А что это за жизнь без тревоги, без опасностей, одним словом, без всякой романтики? Доживешь до старости, и молодость вспомнить будет нечем! Зимний не штурмовали и на Рейхстаге знамя Победы водрузить опоздали. Остается для нас с тобой только трудовой фронт. Давай двигать хоть здесь на передовую линию.

      Они поспорили, а где она сейчас проходит, передовая линия трудового фронта: в черной металлургии, в угольной промышленности или на строительстве гидроэлектростанций? Дома разрешить спор не удалось. У Михаила «главным родственником» была единственная сестра, старше его на два года. Но кто же из молодых парней принимает всерьез мнение сестер, даже старших! Родители Максима – оба самые рядовые министерские служащие – рассуждали так: линии трудового фронта проходят везде, а сыну, не пожелавшему скорее поступить в любой институт и честно отслужившему в армии положенный срок, совсем не грех теперь попрочнее обосноваться и на родной Зацепе.

      Друзья пошли в райком комсомола. Там сказали: «Казахстан. Алтай. Целина». Предложили комсомольские путевки. И кто его знает, может быть, они взяли бы эти путевки, но Михаил поморщился: «Вот уж больше всего на свете не люблю я голые степи!» А секретарь райкома рассмеялся: «Ну, пожалуйста, тогда на освоение восточных районов страны – в Красноярский край! В самую что ни на есть тайгу, к медведям. В лесную промышленность. Как?»

      И они оказались здесь.

      В Красноярске, в тресте, их спросили: «Куда?» – «В самую даль», – ответил Максим. На Читаутском сплавном рейде спросили: «Куда?» – «В самую глушь», – сказал Михаил. «А специальность какая?» – «Нет никакой». Их поместили в этот домик на берегу Ингута, вменили им в обязанность поддерживать в проезжем состоянии новую дорогу, намного сокращающую расстояние к деляне, где заготовлялись подсобные сортаменты леса, необходимые для вязки бревен в плоты. Дорога полностью еще не была закончена, и когда вот так, как в этот раз, Ингут вздувался кипящими наледями, машины из лесной деляны к рейду шли

Скачать книгу