LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Вместо предисловия.

      Я всегда обращаюсь к читателю на «ты». Так создаётся впечатление, что мы сидим на кухне. Либо у меня, либо у моего визави. Или же мы едем в поезде дальнего следования, где на «ты» уже через полчаса. Там откровенность зашкаливает по той простой причине, что каждый, сойдя на своей станции, может быть больше никогда и не встретится с тобой. Надеюсь, что сказанное оправдывает меня. Правда? Итак, на «ты»?

      У тебя сохранились в семейных альбомах старые-старые фотографии твоих прадедушек и прабабушек? А для кого-то и прапрадедушек, и прапрабабушек? Нет? Жаль! Но дело поправимо. Волшебник интернет найдет их лица. Лица начала прошлого века. И лица эти молодые, здоровые и серьёзные. И стоят давно ушедшие от нас наши молодые старики, опираясь на шашку, или винтовку, или на подставку в салоне какого-нибудь фотографа. Потому, что тогда тоже шла война. И они называли её Великой. Или Второй Отечественной после войны с Наполеоном. Или Германской. А чуть позже – Первой Мировой. Которая перелопатила карту мира и Европы. Две пули Гаврилы Принципа, убившие в Сараево эрцгерцога Фердинанда и его жену Софию, рикошетом уничтожили династии Габсбургов, Гогенцоллернов, Романовых… Рухнула Австро-Венгрия. На колени была поставлена Германия. Исчезла с карты мира Российская Империя… А люди, захватившие власть после той войны на немецкие марки в России, назовут её «империалистической», проигранной «бездарными царскими генералами». Но вглядитесь внимательно в лица русских солдат и офицеров той войны. Они, словно предвидя будущее, спрашивают нас: «Как же так? Как же так случилось, что мы, не отдав ни пяди нашей земли, видим, что новая ваша власть отдала немцам половину Украины? Как же вы сумели потом в лесах Финляндии заморозить целые соединения русских солдат, заплатив за эту бездарную, короткую войну такую огромную цену? Почему в сорок первом году вы сдавались битому нами немцу целыми полками и армиями? Как же так могло случиться, что на стороне врага воевали целые туземные легионы узбеков, татар, казахов? И уж ни в какой, самой страшной, фантазии мы не могли представить, что в войсках СС будут воевать те, чьи атаки в наше время наводили панический ужас на врага – казаки Дона, Урала, Кубани и Терека? Как же так случилось, что в тех же войсках была сформирована целая дивизия СС „Галичина“, состоявшая целиком из украинцев? А генерал Власов, бросив на уничтожение свою армию, перешёл на сторону врага и создал другую, где русские воевали против русских? Вы можете привести нам, давно ушедшим из этого мира, много веских причин в своё оправдание. Но один наш пример, который генералы советской эпохи старались вычеркнуть из памяти народа и армии, сметёт все ваши оправдания! Это пример крепости Осовец. Пример доблести и отчаянного героизма русского солдата, перед которым меркнут подвиги солдат других армий мира».

      Вот так, молча, спрашивают нас они с этих старых-старых фотографий. А что знаешь ты про Осовец? Что знаешь ты о крепости, находящейся теперь на территории Польши? Я попробую тебе рассказать. Опираясь на документы, которые смог найти. И пусть простят меня маститые историки, расскажу так, как увидел эту историю я, потрясённый героизмом солдат и офицеров той войны. Потому, что мы не имеем права об этом забыть. Пусть это будет рассказ о бессмертной доблести для тех генералов «Арбатского военного округа», которые получали ордена за выслугу лет, что в Императорской русской армии не практиковалось. И где сам Государь Император был всего лишь полковником.

      Пауль

      Пауль фон Гинденбург, будущий канцлер Веймарской республики, а пока ещё генерал-фельдмаршал кайзеровской Германии знал, как надо управлять войсками. Но скажи ему кто-нибудь сейчас, что через двадцать лет он отдаст свой пост ефрейтору Адольфу Шикльгруберу, не поверил бы! Да и сам Адольф посчитал бы это бредом больного на всю голову человека. Адольф торчал пока в окопах. Где-то на западном фронте. А он, Гинденбург, стоял у окна в своем штабе и размышлял: «Чёрт поймёт этих русских! От границы Восточной Пруссии до крепости Осовец всего двадцать три с половиной километра. Во Франции мы бы проскочили их за день. Максимум два! А здесь… Дерутся за каждый метр! Чтобы взять Граево, пришлось целых четыре дня давить на третий Сибирский корпус! И ведь почти захватили… Так нет! Из крепости подошёл отряд в два батальона, артбатарея и казачья сотня. Разведка доложила, что это батальоны двести двадцать шестого Землянского полка. Они, видите ли, хотели и обеспечили – чёрт бы их побрал! – плавный отход сибирцев. И все попытки сбить их с позиций и, на их же плечах ворваться в крепость, провалились. А к вечеру подошёл ещё батальон, и ещё одна батарея. Дрались, как британцы… Даже злее! Мало того, с подходом ещё двух батарей, двести двадцать восьмого Епифанского полка и четырёх сотен казаков, перешли в наступление! Но Бог не оставил меня. Мой начальник штаба Эрих Людендорф просчитал всё точно. И остановил их. Но ведь с утра до вечера тринадцатого февраля мы бодались с ними у этих позиций!»