LITMIR.BIZ

Скачать книгу

йствительно обдумывала такую вероятность. А теперь я буду повествовать гипотетическому обеду, как я дошла до жизни такой.

      Или вернее будет сказать «до смерти такой»?

      Забавно.

      И забавно, что мне все еще может быть забавно.

      Наверное, я из тех людей, с которыми до конца остается не надежда, а ирония.

      Мы беседуем, сидя между двумя зелеными мусорными контейнерами. Мне сложно говорить – даже на телепатической анималингве, которая предполагает минимум физических усилий. Я смертельно устала, я хочу есть, пить и спать одновременно. Если бы не назойливое внимание крысы, я, наверное, прилегла бы на асфальт и скорей всего не встала бы уже никогда. Но крысе зачем-то надо знать всю мою подноготную, она толкает меня в грудь лапой с розовыми пальчиками, так похожими на человеческие, и командует:

      – Не спи, ведьма Данимира, рассказывай. И торопись: если наши тебя заметят – полетят клочки по закоулочкам!

      Голос у крысы хрипловато-шершавый, чуть надтреснутый, как у старой актрисы МХАТовской закалки, и манера произносить слова – тоже театральная, с четким проговариванием каждой буквы.

      – Пусть полетят, – соглашаюсь я и собираюсь провалиться в заманчивое небытие.

      Крыса коротко закатывает глаза – блестящие бузинные бусинки.

      – О, святые отбросы! Соберись же! Тебя что-то держит на этой стороне, иначе бы ты никогда сюда не попала. – Она смотрит, не мигая, и задает вопрос: – Ради кого?

      – Снежинка, – говорю я.

      Нормальный человек сказал бы «ради себя» или «ради семьи». Или любви. Или мира во всем мире. Или назвал бы еще какой-либо более значимый якорь. Но здесь нет нормального человека, есть только я, поэтому повторяю:

      – Ради Снежинки.

      Несколько секунд крыса смотрит на меня молча. Затем повторяет:

      – Не спи, ведьма, говори, и, может быть, я помогу тебе.

      – Зачем?

      Действительно не могу понять.

      – Я должна убедиться.

      – А если не убедишься? – на мгновение оживляюсь я. – Клочки по закоулочкам, да?

      Пальчики с острыми коготками снова тянутся к моей груди. Теперь я замечаю мерцающую полоску – браслет из рунного серебра обхватывает тонкую косточку запястья.

      Кое-что проясняется.

      – Ты крысиная ведьма!

      Крыса снова мечет вверх-вниз глаза-бусинки и скупо усмехается левой половиной морды:

      – Не отвлекайся, рассказывай.

      – Не могу… Мысли ушли… нет мыслей… совсем… – объясняю я.

      Крысиная ведьма недовольно передергивает усами, но спокойно произносит:

      – Ладно, уж так и быть, сюда смотри. – Она вытягивается столбиком, разводит лапы в стороны и замирает на несколько секунд, как дирижер, который готовится к увертюре. Я даже слышу, как где-то начинает выводить нежный щемящий мотив невидимая флейточка, которая торопится сказать свое слово перед тем, как грянут литавры, и скрипки, и медь.

      Крыса принимается плести воздушный колдовской сейд. Один пасс, другой, третий, четвертый… седьмой… пятнадцатый… Хрустальная паутина разворачивается с сердцевины – постепенно, по ломаной спирали; разрастается, захватывая пространство, прошивая его радужными иглами.

      Прозрачная роза распускает лепестки в ущелье между мусорными контейнерами. Несколько раз ловкие пальчики смыкаются в резком движении. Я знаю этот прием – он называется «степлер», мама часто его использует.

      Слежу за ловкими отточенными движениями – и вскоре вижу, что тенета для концентрации внимания готовы.

      Сеть дивно хороша. Она неуловимо посверкивает, колеблясь от энергетических потоков, которые, сплетясь по воле безупречной волшбы, удерживают друг друга в сложной четырехмерной структуре.

      Я понимаю, что крысиная ведьма – большой мастер.

      – Встречалась с твоей матерью в прошлом году. В Новгороде, на семинаре по сейду, – подтверждает мои догадки крыса. – Какая она, я знаю, теперь хочу посмотреть, какая ты. Не противься, я вытяну все сама, ты только слушай… Там, вдали…

      Я вслушиваюсь. Мелодия соблазнительна, но еле слышна, почти неразличима, и я трогаюсь с места, чтобы приблизиться к ней.

      Двигаюсь и чувствую, как расступается вязкая муть. Сначала легким пунктиром обозначаются контуры, они наполняются тенями и светом, превращаясь в живые картины; прошлое клубится облаками и наплывает на будущее, и в этом смешении проступают образы настоящего. Фразы возникают одна за другой, исчезают и снова появляются, будто черный коготок подцепил нитку, и клубок воспоминаний, разматываясь, катится по тисовому лабиринту в поисках выхода – то скрываясь за поворотами, то вновь оказываясь на виду.

1

      Я появилась на свет в Петербурге, но выросла в небольшом северном поселке. Родители, сами родом с Кольского полуострова, вернулись

Скачать книгу