Скачать книгу

ребенке, шапочку или шарфик, или бегать со мной по осеннему лесу, кидаясь шишками и пригоршнями листьев. Но больше всего дядя Веня любил окунать меня в теплую ванну или мыть под душем. Есть даже фотография тех лет: я, сжавши пухленькие ножки, смешно зажмурившись, стою в ванной и верещу, потому что пена щекочет глаза и щеки…

      – А ну-ка, не хнычь! – И отчим, заворачивая меня в большое махровое полотенце, бежит со мной в спальню, чтобы швырнуть меня, визжащего, на их с Мамоной большую расправленную постель.

      И даже Мамона – всегда подтянутая, строгая, с поджатыми губами – не выдерживает и смеется, глядя на нас, на то, как мы возимся на ковре, словно большой пес с малым щенком, и хохочем, и ревниво делим машинки – азартно споря о том, кому должна достаться вот та – огромная, пожарная, с дистанционным управлением…

      – Милая, у Вениамина не может быть своих детей, – подслушал я как-то раз разговор Мамоны с ее подругой, тоже смотрительницей Пушкинского музея, но только другого зала – импрессионистов. – Это самое большое горе в его жизни, он мне сам говорил… И когда делал предложение, так и сказал: «Я долго наблюдал за вами и вашим мальчиком, мне кажется, я смогу стать для него хорошим отцом…» Потому что, ты ведь знаешь, Тоня, я никогда бы не вышла замуж, если бы это могло повредить моему сыну… Сын для меня, – и она высоко подняла напудренный подбородок, – сын – это мое все!

      Тут я позволил себе усмехнуться и отошел от двери, ведущей в кухню, где Мамона шепталась со своей подругой. В матушкиной родительской любви я нисколько не сомневался, но то, что, кроме меня, в ее жизни существовало еще кое-что, было для меня яснее ясного. Всю жизнь ее преследовало желание Казаться, Выглядеть, а главное – Быть интеллигентной женщиной.

      Идеалам Интеллигентности (таким, какие они представлялись ее не слишком богатому воображению) Мамона свято следовала всю жизнь. Ее весьма скромное образование (восемь классов вечерней школы) лишало ее пропуска в лучшие дома Москвы, где читали Борхеса (в котором она ровном счетом ничего не понимала) и слушали Брамса (под которого она засыпала на второй минуте). Но, устроившись смотрителем в Русский музей, Мамона получила возможность не только ежедневно видеть лучших представителей Интеллигенции, но и со значительным видом смотреть на них сквозь стекла слегка приспущенных к носу очков.

      – Скажите, это Ван Рейн? – робко спрашивал какой-нибудь изможденный библиотечной пылью доходяга, указывая на одну из картин.

      И Мамона воспаряла к высотам своей кратковременной славы:

      – Это Ван Дейк, – строго и слегка презрительно, произнесла она с таким видом, будто спутать кого-то с Ван Дейком – преступление, сравнимое разве что с гуманитарной катастрофой. – А Рейн – это река в Германии. Сходите в Географический музей, вам туда.

      Очкарик пятился и растворялся в гулких залах музея, не решаясь возразить ей, что Ван Рейном звали также и Рембрандта, а Мамона усаживалась на свое место у входа с видом оскорбленной невинности и сурово поджимала губы.

      Ее

Скачать книгу