Скачать книгу

Троцкого из европейской интеллигенции от него, приближая их к позиции руководства партии. И в этой связи он пришел к выводу и прямо мне сказал о необходимости устранить Горького, сказал те самые слова, которые здесь приводились, о необходимости физического уничтожения Горького во что бы то ни стало. Такая была директива.

      Вышинский. Вы ее передали?

      Бессонов. Да. Вскоре после этого, осенью 1934 года, я был в Москве и подробно рассказал об этом разговоре Пятакову [2]» (Судебный отчет. С. 60).

      Прочитайте еще раз внимательно то, что сказал на суде Бессонов. Весь строй этой речи, ее стилистика – обилие сложноподчиненных конструкций, причастных и деепричастных оборотов – показывают, что произнести такую речь устно не может даже архиграмотный человек. Такой длинный регламентированный период речи мог быть только заранее написанным, а на суде, скорее всего, зачитывался по бумажке.

      Троцкий, который уже полтора года оправдывался в прессе, отвергая обвинения по процессам 1936 и 1937 годов, на этот новый выпад Вышинского отреагировал мгновенно. Уже 2 марта 1938 года он написал заявление «Четыре врача и три жертвы» (опубликовано 4 марта в газете «Нью-Йорк Таймс»), в котором говорилось: «Четыре врача на скамье подсудимых обвиняются в убийстве двух советских сановников, Куйбышева и Менжинского, и писателя Максима Горького <…> Самым поразительным является <…> включение в список «убитых» Максима Горького. Как писатель и человек, он пользовался широкими симпатиями. Политиком он не был никогда <…> В книжке «Письмо старого большевика», вышедшей на разных языках в течение последних лет [3], высказано было предположение, что Горький был отравлен ГПУ ввиду его возраставшего сопротивления сталинскому террору. Что Горький скорбел, жаловался и плакал – сомнения нет. Но отравление Горького ГПУ я считал и считаю невероятным <…> Смерть Орджоникидзе вызвала такие же слухи и подозрения <…> Немедленно же после ареста доктора Левина, начальника кремлевской больницы, в заграничную печать проникло сообщение о том, будто именно Левин объяснил смерть Орджоникидзе отравлением <…> Имена остальных трех врачей не назывались раньше в этой связи. Но весьма вероятно, что разговоры о причинах смерти Орджоникидзе велись именно в среде кремлевских врачей. Этого было слишком достаточно для ареста <…> Реплика ГПУ проста: “Вы подозреваете, что Орджоникидзе отравлен? Мы подозреваем, что вы отравили Куйбышева, Менжинского и Горького. Вы не хотите признаний?! Мы вас расстреляем немедленно. Если же вы признаетесь, что совершили отравление по инструкциям Бухарина, Рыкова или Троцкого, то можете надеяться на снисхождение”» [4]. 3 марта 1938 года было написано еще одно «Заявление». В нем Троцкий говорил: «Бессонов утверждает, что виделся со мной в Париже в 1934 году. Заявляю: лицо, с фамилией Бессонова, никогда не посещало меня во Франции и не могло, следовательно, получать от меня никаких «инструкций», в том числе бессмысленной и отвратительной инструкции об убийстве

Скачать книгу


<p>2</p>

 К этому времени Георгий Леонидович Пятаков (1890–1937) был уже расстрелян, и ни подтвердить, ни опровергнуть показание бывшего сотрудника советской торговой миссии в Берлине С. А. Бессонова (1892–1941) не мог. Отметим: Пятаков был женат на дочери Николая Захаровича Васильева (1868–1901), друга Горького.

<p>3</p>

 Речь идет о публикации: Как подготовлялся московский процесс. Из писем старого большевика // Социалистический вестник. 1936. № 23–24. 22 декабря; 1937. № 1–2. 17 января. Она была переведена на многие иностранные языки.

<p>4</p>

Троцкий Л. Д. Преступления Сталина / Под ред. Ю. Г. Фельштинского. М., 1994. С. 253–255. Официально было объявлено, что Г. К. Орджоникидзе 18 февраля 1937 г. умер от сердечного приступа. Историки установили, что он покончил жизнь самоубийством – застрелился.