Скачать книгу

новое лекарство ее фабрики. Я направлялся в правительственный дворец.

      – Пойдем пешком, – предложила она, и мы пошли пешком.

      По случаю временного прекращения потопа на улице появились люди – сбивались в кучки, обсуждали перемены. Стерео еще не разнесло по стране мои изображения, я мог не опасаться, что меня узнают. Мы с Еленой присоединились к одной группке.

      – Полковник Гамов – военный! – кричал один пожилой мужчина. – Что он понимает в гражданском управлении? Что, я вас спрашиваю? Взял власть, а зачем? Ни он, ни его вояки ни слова об этом пока не проронили!

      – Обдумывают, что сказать, – возражал другой. – Надо же разобраться, что есть, на что надеяться…

      – Устроили переворот, заранее не зная, зачем свергают правительство? Это же несерьезно! Бедный Маруцзян, как у него дрожали губы, когда отказывался от должности…

      – Подбросили бы продовольствия ради переворота, – мечтал третий. – Отметить начало правления хоть выдачей по норме – это шаг!

      – А мне Гамов нравится. Племянник воевал в его дивизии, говорит: полковник хороший, его солдаты любят. А награда! И честь завоевал, и карманы полны… Родных повеселил, себе душу отвел.

      – Выгода! Деньги принес! А для чего? В магазинах без карточек калоны ни к чему, а на рынок и наград не хватит. Зря хвастается твой племянничек. Узнают, что разбогател, налетят вечером гаврики – и плакали все награды!

      Мы отошли от этой группки, присоединились к другой. Везде сетовали на тяжелую жизнь. Никто перевороту не радовался, никто ни на что особо не надеялся.

      – Твой Гамов знает о настроении народа? – спросила Елена.

      – Если и знает, то недостаточно.

      – Он мечтатель! Ваш новый кумир немного не от мира сего.

      Гамов не был моим кумиром. И вряд ли Елена могла с первого знакомства понять такого сложного человека.

      Мы заседали опять «шестеркой узурпаторов». Я рассказал, что слышал. Гамов спросил:

      – Итак, вы настаиваете?

      – Да, настаиваем, – ответил я за всех. – Зачем скрывать разработанную программу? Или вы боитесь себя, Гамов?

      – Боюсь значимости каждого своего слова, Семипалов. Слово, объявленное народу, становится делом. Сегодня вечером выступаю с правительственной речью.

      Я забыл сказать, что теперь мы называли друг друга только по фамилии и на «вы». Этого потребовал Гамов. Никакой приятельщины: мы теперь не просто друзья, а «одномышленники истории» – такой формулировкой он описал нашу государственную роль. Я выговорил для себя право называть Павла Павлом, чтобы не путать его с отцом. И пообещал научиться обращаться к нему на «вы» – с остальными «ты» и раньше не было.

      В день обращения Гамова к народу улицы были пусты, хотя обошлось без бури и дождя: люди собрались у стереовизоров. Мне показалось, что и враги прекратили метеоатаки, чтобы услышать

Скачать книгу