Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам - Эдуард Филатьев Главная тайна горлана-главаря

Скачать книгу

/ бегущий / с фронта стройки,

      мне – не друг, / а враг по крови нам.

      И сейчас / кричащий эти строки

      я /руки / такому / не подам!

      Ренегат, / предавший дело класса,

      ставший тылом / к будущим годам,

      мне не друг! / Готов дыханьем клясться —

      я /руки / такому / не подам!

      Хитрый волк, / бежавший за границу

      к банками / зажатым городам —

      мне не друг. / Покуда жизнь хранится,

      я /руки / такому / не подам!

      Спекулянт, / снимавший сливки / с жизни,

      мне не друг! / И этим господам,

      брезгуя / прикосновеньем / к слизи,

      я /руки / такому / не подам!

      Если ж друг, / вчера нуждаясь / в друге,

      а сегодня, / усмехая рот,

      и держа / по швам / с презреньем /руки —

      другу, / мне, /руки не подаёт, —

      пусть / оскрёбки дружбы / копошатся!

      Пемзой грызть! / Бензином кисть облить,

      чтобы все / его рукопожатья

      со своей ладони / соскоблить».

      Под стихотворением, с которым ещё до публикации явно ознакомились Брики (и, надо полагать, Агранов), стояло имя автора – Семён Кирсанов.

      Что тут можно сказать? Стихотворение страшное. В нём заключена, пожалуй, неменьшая сила презрения и ненависти, чем та, что была заложена Маяковским в пьесы «Клоп» и «Баня».

      Сразу вспоминаются слова Петра Незнамова, который сказал про Маяковского:

      «Он и С.Кирсанова ставил на ноги. Как он был внимателен к его росту! А к росту других? А как он был по-настоящему рад, когда впервые услышал, что рота красноармейцев шла и пела "Будённую" Асеева. Он был рад вдвойне и за Асеева, и за расширение словесной базы поэзии».

      Теперь его питомцы высказали своё отношение к нему.

      Николай Асеев:

      «Главное, что мы не представляли, как горько у него было на душе. Ведь он никогда не жаловался на свои "беды и обиды"».

      Вряд ли Владимир Владимирович успел заглянуть в «Комсомолку» до своего выступления в прениях – иначе он наверняка ответил бы на этот поэтический выпад, на этот мощный безжалостный удар, изложенный в его же стиле – лесенкой.

      Своим вступлением в РАПП Маяковский ошарашил не только своих бывших соратников-рефовцев. Его бывшие оппоненты (рапповцы) были ошеломлены не меньше. Бенгт Янгфельдт даже пишет, что в их рядах воцарились «переполох и растерянность». Один из лидеров РАППа, писатель Юрий Либединский, впоследствии писал, что они очень боялись «драчливого» характера Маяковского, но им льстило, что к ним присоединился такой выдающийся поэт.

      Видимо, из-за этой растерянности руководства пролетарской ассоциации ничего торжественного в процессе приёма новых членов не было.

      Александр Михайлов:

      «Процедура приёма была скучной и унизительной для поэта. Он прочитал "Во весь голос", прочитал без вдохновения, без подъёма. Рапповские наставники давали советы, как надо жить и о чём писать».

      Вероника

Скачать книгу