LITMIR.BIZ

Скачать книгу

ение. Как это придурки с Запада отмечали свой Миллениум год назад?

      А ведь некоторые из наших их ретивых приспешников тоже хотели отмечать начало Нового тысячелетия в прошлом году, пока грамотные люди их не одёрнули и не остановили.

      Ведь совершенно очевидно из арифметики, что новые десятки, сотни, тысячи и т. д. начинаются с единицы, а не с нуля, а заканчиваются 10, 100, 1000 и т. д., а не девятками.

      В конечном итоге, справедливость и математическая строгость, во всяком случае, в России, восторжествовали.

      Осознание этого вновь вернуло Платона к его радужному состоянию.

      Да ведь к тому же всё это ещё и начиналось… с понедельника!

      Поэта тут же озарило:

      Новый век начался с понедельника,

      Как бы с чистого начал листа.

      Я в тетрадь свою, для современника,

      Запишу сейчас эти слова:

      Здравствуй, здравствуй новый век!

      Новое тысячелетие!

      Новый год берёт разбег

      В двадцать первое столетие.

      Платон быстро вскочил и судорожно записал два четверостишия, пока не полились новые, заслоняющие прежние, строки.

      Его суету прервала проснувшаяся Ксения:

      – «Ты опять строчишь? Неугомонный ты мой! Хоть накинул бы на себя что-нибудь! А то ребёнок проснётся – сраму не оберёшься!».

      Платон резко обернулся, инстинктивно закрывая левой рукой причинное место, вытягивая шею и вглядываясь на расстоянии в сморщенное сладким сном и надвинутым одеялом лицо своего самого младшего сыночка.

      Близоруко прищуриваясь, он пытался разглядеть гримасу на лице Иннокентия. Но тот продолжал безмятежно и спокойно посапывать, надёжно сморенный долгой Новогодней ночью.

      – «Да он спит ещё!» – слегка застенчиво тихо парировал муж.

      Платон привык всегда спать голым. И сейчас, неожиданно поднятый с постели своим вдохновением, он совершенно не задумывался о своём внешнем виде – благо все ещё спали. Теперь же он сгрёб в охапку домашнюю одежду и под любовно-издевательский комментарий жены направился опустошать переполненный накануне винами и соками мочевой пузырь. А вслед ему неслось:

      – «Смотри не расплескай!».

      Только в этот момент Платон и почувствовал нестерпимую тягу к унитазу. Закончив привычные утренние процедуры, побрившись и сделав обязательную утреннюю зарядку, в ожидании завтрака – невольного продолжения вечернего застолья, – глава семьи, всё ещё пребывая в прекрасном расположении духа, вновь вернулся к своим стихам:

      Чтобы хорошо жить,

      Надо уметь творить!

      И надо отдать должное:

      Это дело сложное.

      И действительно, его поэтический дар, обнаружившийся, а, скорее всего спровоцированный «Светиком-семицветиком», ещё тринадцать лет назад, став дополнительной составляющей его многогранного творчества, придавал его жизни состояние дополнительной уверенности, ощущение целостности и гармоничности.

      И как истовый оптимист, он считал, что несмотря ни на что, живёт, в общем-то, хорошо! Но в данный момент поэт вынужден был подвести временную черту:

      Мои любимые творения:

      Писать короткие стихотворения.

      Всего четыре строчки,

      И нет «ни пня, ни кочки».

      Не успел он дописать эти строчки, как, неожиданно взглянувшая через плечо мужа, тихо вставшая с постели Ксения, нежно обнимая его за плечи, любовно-вкрадчивым голоском спросила:

      – «Про пенёчки пишешь, милый?».

      – «Нет, про кочки, Красная шапочка!».

      – «Платош! А почему ты сейчас назвал меня «Красной шапочкой?».

      Глядя на выспавшееся и порозовевшее красивое лицо жены, любуясь её лучистыми зелёными глазами, Платон, запустив свою пятерню в её роскошные рыже-каштановые волосы, и дотягиваясь до её полуоткрытых ярко-розовых губ, не смог скрыть правды:

      – «А потому, что я хочу натянуть тебя по самые уши!».

      Успев увидеть широко открывшиеся от удивления и яркие от вожделения глаза жены, Платон парировал её возможные квази возражения страстным поцелуем. Однако желанию супругов, в чьих жилах уже заиграла накануне разбавленная алкоголем кровь, как часто бывало и ранее, не суждено было сбыться. Иннокентий заворочался и перевернулся на другой бок. Верный признак, что ребёнок скоро проснётся.

      – «Ну, ладно, иди, поставь воду на плиту. Будем завтракать» – невольно распорядилась Ксения.

      Платон уныло поплёлся на кухню. Но игривое настроение, заданное праздничным утром, вскоре вновь неожиданно проявилось:

      – «Ну, как там яйца? Кипят?» – спросила Ксения.

      – «Да, кипят! Аж вспотели!» – неосторожно ответил он, наблюдая появляющиеся на скорлупе пузырьки.

      И супруги вновь чуть грустно рассмеялись своим несбывшимся

Скачать книгу