Скачать книгу

вы не думали, почему это вас, патриотов, отовсюду выкинули? Через всю Сибирь белую сволочь мы гнали! Или вы уже позабыли, где бой был?

      Чекист смолк и с сердитым сопением долго смотрел на Тешевича. Но, видимо, его что-то очень интересовало, так как он с трудом взял себя в руки и почти спокойно спросил:

      – Почему на самой границе такое сопротивление было? Ведь все знали, что уходите.

      – Значит, не все уходить хотели…

      – И что, даже приказа не было? – чекист подозрительно сощурился. – Вроде как сами собрались и пошли, так что ли?

      – Нет, – покачал головой Тешевич. – Приказа не было, сами решили и сами пошли…

      На этот раз чекист молчал долго. Видимо, он чувствовал, что Тешевич говорит правду, но почему-то именно такой ответ его не устраивал. Потом, выждав приличную паузу, чекист зашел с другой стороны.

      – Какие части входили в ваш отряд?

      – Не знаю. – Тешевич задумался, он и впрямь затруднялся ответить на этот вопрос. – Из моего батальона было двенадцать человек, остальные, кто откуда. А если по людям считать, то треть вообще беженцы, дети…

      – И что, с багажом, с вещами? – лениво поинтересовался чекист.

      – Да нет, какие там вещи. Только то, что в руках, пешком же шли.

      – А обоз? – чекист так и впился глазами в поручика.

      – Обоз? – Тешевич задумался. – Да, небольшой был. Десятка два лошадей под вьюками…

      – И что же в обозе?..

      Чекист постарался задать вопрос как можно равнодушнее, но Тешевич уже понял, чего он добивается.

      – Откуда я знаю, – неожиданная догадка придала уверенности поручику. – Может, продовольствие или амуниция. Да мало ли что. Я не интересовался.

      – А ящиков там не видели?

      Тешевич вспомнил, что действительно несколько лошадей были навьючены длинными винтовочными ящиками, и кивнул.

      – Видел…

      Какое-то время чекист колебался, но наконец спросил без обиняков:

      – Ценности там были?

      Тешевич подумал, что теперь-то, по истечении трех суток, Костанжогло вне всякой досягаемости, и потому со злорадным удовлетворением подтвердил:

      – Да, были…

* * *

      В камере было холодно. Кутаясь в шинель, Шурка Яницкий сидел на кане и тупо смотрел в маленькое зарешеченное окошечко. Сидеть было низко, и Шуркины колени торчали высоко вверх. Сам кан, прогревшийся было за ночь, давно остыл, и если б не лежавшая сверху тоненькая, местами прохудившаяся, циновка, Шурка замерз бы окончательно.

      Все случившееся с ним было до того нелепо, что никак не укладывалось в сознании. Начать хотя бы с того, что Шурка так и не понял, куда его увезли, выкрав неизвестно зачем из поезда.

      В первый раз он очнулся, после того как пахнувший кунжутным маслом то ли бурят, то ли китаец влил ему в рот почти полкружки ханшина[4].

      Поручика, с туго стянутыми веревкой руками, куда-то везли на китайской арбе, причем ехали не по дороге, а по ясно различимому каменистому руслу высохшего ручья. Арбой, запряженной какими-то серыми лошаденками, управлял погонщик-китаец в

Скачать книгу


<p>4</p>

Ханшин – китайская водка.