Аскольдова тризна - Владимир Афиногенов Всемирная история в романах

Скачать книгу

высокий береговой камыш с густыми метелками неподвижно стоял желтой стеной, за которой возвышались деревья, а за ними шли низменности и болота с осокой-ревуном, с мелкой ряской и пушистым войником. Попадались расположившиеся по обеим сторонам реки и земли, жирно удобренные волховским илом: на них росли сочные травы с хрящевато-ломкими стеблями конского щавеля. Виднелись участки пала в лесу; прогретые огнем и дополненные золой лесные поля щедро рожали и рожь, и усатый ячмень, и остистый овес…

      Привлекали внимание норманнов, стоящих на палубе в низких, круглых, валяных шапках, на которые удобно надевать шлемы, и кольца из огромных валунов по краям полей, преграждавшие, по верованиям невских и ильменских словен, выход злым духам…

      Весла дракарры туго и упрямо ударяли лопастями по воде, круто буруня ее, и судно быстро продвигалось вперед, покидая все это. Остался позади и карельский челн с сидящими в нем рыбаками, которые промышляли осетровую рыбу. Поймать таковую – это не значит снять с себя все заботы, – нужно еще умело распорядиться уловом: что засолить и завялить на зиму, а что поменять и продать на торгу, где собираются русы и финны, да и не забыть десятую часть выручки отложить для Новгорода.

      Новгородская земля – обиталище многих народов: русское и славянское население составляли словены невские и ильменские, а также кривичи; финское – карелы, меря, весь, чудь, водь и другие племена со своими общинными ловищами – общественными охотничьими и рыбными угодьями. И каждый человек четко знал свое и не зарился на чужое. Это и удивляло норманнов, привыкших жить грабежами и набегами. И становилось чудно видеть такую добросовестность: оттого и звались, наверное, финские народы чудинами.

      На это свойство характера чудинов и рассчитывал Водим, отправив к ним одновременно с отходом от берега дракарры «Медведь» Олафа во главе небольшого отряда склонять их на свою сторону. Каждое племя финнов хоронилось на берегу реки за деревянным тыном высотой в четыре человеческих роста. Снаружи шел ров с переброшенными через него мостками к воротам. Имелся внутри тына детинец на высоком месте с особым острогом-башней. Между рекой и тыном располагались причалы и маленькие пристани на сваях, сюда же были вытащены из воды дочерна осмоленные лодки и мелкие лодчонки-плоскодонки. Тут же сушились на шестах ловецкие сети рыбарей. Ходы к мосткам и реке, а также к шалашам мощены сосновыми кладями.

      Завидев с башни норманнских вершников, страж заколотил билом в кожаный бубен, собирая весь. То было их селение. Мужики, хватая топоры, луки, ножи, высыпали к месту, где стояли вытесанные из камня священные фигуры Оленя и Волка. Бедно одетые, полуголодные, плохо вооруженные, они, столкнувшись лицом к лицу с отборными, в железных кольчугах конными воинами, пораженные, оторопели. Но никто не собирался их трогать. Наоборот, воины приветливо стали махать им шлемами, приглашая на доверительный разговор. Один из гостей на белом жеребце (это был Олаф) выехал вперед и поднял кверху правую руку, с запястья которой свисала золотая

Скачать книгу