LITMIR.BIZ

      За час до заката Карса повёл в дом свою последнюю добычу – дочь вождя. Ни ему, ни Байроту, ни Дэлуму так и не понадобилось кровь-масло. Байрот утверждал, что это – свидетельство уридской мужской силы, но Карса подозревал, что в том заслуга решимости и отчаянной изобретательности ратидских женщин, но и так последние из них для воинов были уже не в радость.

      Карса втащил молодую женщину в сумрачный дом, освещённый лишь отблесками затухающего очага, захлопнул дверь и закрыл на задвижку. Девушка повернулась, взглянула на него, с любопытством склонив голову.

      – Мать сказала, что ты удивительно нежен.

      Карса рассматривал её. Похожа на Дэйлисс, но не совсем. Нет в ней той тёмной черты. Разница… большая.

      – Раздевайся.

      Девушка быстро выскользнула из цельношитой кожаной туники.

      – Если бы я была первой, Карса Орлонг, стала бы домом для твоего семени. Такой сегодня день на моём лунном колесе.

      – И ты гордилась бы?

      Она испуганно посмотрела на предводителя уридов, затем покачала головой:

      – Вы сразили всех детей, всех стариков. Пройдут века, прежде чем наша деревня оправится, если это вообще случится, ибо ярость может толкнуть воинов друг на друга и даже на нас, женщин… если вы убежите.

      – Убежим? Ложись, сюда, где лежала твоя мать. Карса Орлонг не собирается убегать. – Урид шагнул вперёд и замер над девушкой. – Ваши воины не вернутся. Жизни этой деревни пришёл конец, и во многих из вас останется семя уридов. Идите все в наши земли и живите среди моего народа. А вы с матерью идите в деревню, где я родился. Ждите меня. Растите своих детей, моих детей, как уридов.

      – Клятвы твои – внушительные, Карса Орлонг.

      Урид начал стаскивать кожаные штаны.

      – И не только клятвы, похоже, – заметила девушка. – Кровь-масло, видно, не потребуется.

      – Кровь-масло мы с тобой прибережём до моего возвращения.

      Глаза дочери вождя широко распахнулись, когда Карса оказался над ней. Очень тихо она спросила:

      – Ты не хочешь узнать моё имя?

      – Нет, – прорычал он. – Я буду звать тебя Дэйлисс.

      И не заметил тени стыда, который залил её юное, красивое лицо. Не почуял тьмы, которая из-за этих слов угнездилась в душе девушки.

      В ней, как и в её матери, семя Карсы Орлонга обрело дом.