LITMIR.BIZ

      К позднему вечеру от подобных размышлений я чувствовала себя не только разбитой, но даже и отчего-то униженной. Все-таки, – рассуждала я, недоброжелательно поглядывая на стопку женских детективов. – Каждому действительно свое. Чтобы проводить время подобным образом, пусть даже и выйдя из репродуктивного возраста, и страдая от безделья, надо явно обладать иным, отличным от моего характером.

      Потом мой взгляд наткнулся на Флопси, которая, привстав на задние лапки, с меланхолическим видом штурмовала батарею. Интересно, куда она хотела сквозь нее выйти? Какие мечты обуревали ее и какие картины вставали перед ее полузаплывшими от обильной кормежки глазками? Я еще раз посмотрела на разложенные на столе книги и подумала о том, что если бы я не только замахнулась на расследование убийства, но и написала об этом детектив, то, согласно традиции какого-то из издательств, на его обложке меня изобразили бы обсаженной морскими свинками. Эта мысль на несколько мгновений развлекла меня.

      Но почти тут же снова стало неловко. Иронический детектив! Князь Вяземский, кажется, писал о том, что на русской сцене мало смешат и мало смеются. Он же: «литература не должна быть учреждением, параллельным уголовной палате». Извольте – сбылись смелые мечты князя. Над чем еще не посмеялись? И не есть ли это еще больший абсурд? В последнем ироническом детективе модной писательницы, который я просмотрела, неуклюжее расследование дебильноватой героини стоило жизни уличному подростку и юной девушке-продавщице. Богато и иронически живущую героиню это вовсе не обеспокоило…

      Тут я, наконец, разозлилась. Хуже нет, когда начинаешь обвинять других в собственной несостоятельности! Князь Вяземский, видите ли! Модные писатели! Что мне Гекуба и что я ей? И так далее на любом количестве страниц. Все вместе называется – постмодернизм. Или еще как-то. Бред!

      Приняв решение, следует сделать в данном направлении все возможное, и, если и после этого ничего не вышло, спокойно заняться чем-нибудь другим. Итак: все ли возможное я сделала?

      Разумеется, нет. Если мои убогие схемы не имеют практического выхода, то это еще ничего не значит.

      Вздохнув, я подошла к старинной облупившейся этажерке (она осталась мне от предыдущих жильцов комнаты) и взяла записную книжку.

      Не выходя из криминальной парадигмы, можно сказать, что полицейские следователи не зря так любят записные книжки жертв и предполагаемых преступников. По записной книжке можно узнать о человеке очень много. Даже если он не записывает туда секретные шифры, адреса явок и пр.

      Моя книжка – не исключение. Она стара (с надписью на обложке «Ленинград – город герой»), аккуратна и полупуста.

      На самом первом листочке – список из двадцати имен, дат и телефонов. Это люди, которых я поздравляю с днем рождения. Вовсе не все они мои близкие друзья.

Скачать книгу