LITMIR.BIZ

Скачать книгу

ядя на бант, а затем потянулся и зычно крикнул:

      – Тимофей!

      За стеной раздался странный звук – как если бы лошадь припала со страху на колено.

      – Тимофей! – еще раз крикнул он, вставая и набрасывая на плечи халат. – Ты отдал в починку подпругу?

      В комнату вошел слуга в изношенном нанковом сюртуке. Одной рукой он поспешно обтирал губы и верхнюю часть бороды, в другой держал большой сосуд. Поставив его на пол, денщик опасливо отошел в сторонку.

      – Так ты отдал подпругу в починку, я спрашиваю?! – спросил Ржевский со строгостью.

      – Никак нет, не отдал.

      – Почему ж не отдал, каналья?

      Тимофей что-то забубнил в свое оправдание, но поручик махнул на него рукой:

      – Хватит, хватит! У меня и без того голова идет кругом.

      – Это у тебя, барин, после вчерашнего! – подсказал слуга. – Незачем было херес с мадерою мешать.

      – А-а-а! – Ржевский поморщился. – Что уж теперь говорить… И снилось потом черт-те что после этого хересу! Будто сижу я на гауптвахте, скучаю, и вдруг мне подают некий альбом. Только я открыл его, как из страниц стали выскакивать голые девицы. Можешь ли ты, Тимофей, себе такое представить?

      Тимофей ничего не ответил, только потупился, а Ржевский продолжил:

      – Поначалу-то смотрю: ба – девицы-то все плоские, точно цветы, слежавшиеся между страницами. Но скоро, однако ж, стали понемножку объем обретать, кокетничать со мною, коньяку просить. А где ж взять коньяку на гауптвахте? А в карманах будто у меня полно крошек, ну я и принялся кормить этими крошками девиц, чтобы они хоть немного подросли. Ан нет, никак не растут! Так и мучился с ними, пока не проснулся! Вот напасть! Интересно, к чему мне такое приснилось?

      С этими словами поручик, распахивая халат, направился к сосуду. Слуга попятился еще дальше, однако поручик вдруг глянул на стол и остановился.

      На столе стояло несколько пустых бутылок из-под хересу, какие-то плошки и склянки, тут же лежали курительные трубки, а посередине всего этого, точно вельможа среди бедных просителей, красовался белый пакет.

      – А что это там на столе? – спросил Ржевский.

      – А что там? – тоже как будто удивился Тимофей. – Надо полагать – вчерашние ваши остатки.

      – Я спрашиваю – что там посередине?

      – Письмо.

      – Письмо? Как оно тут оказалось? – с этими словами Ржевский решительно направился к столу.

      Он взял письмо и, разглядывая конверт, на котором были изображены два голубка, держащие в клювах оливковую ветвь и надпись «Сердечному другу», задумчиво произнес:

      – Вчера этого письма, кажись, не было.

      – Вчера не было, – подтвердил слуга. – Его сегодня утром баба принесла, а я на стол положил.

      – Баба? Какая еще баба?

      – А пес ее знает какая. Пришла и велела вам, барин, передать.

      – Что ж, молода, хороша?

      – Какое там – старуха. Посыльная.

      – От кого ж посыльная?

      – Не сказалась.

      Ржевский разорвал конверт и вытащил из него письмо, а также сложенный вдвое лист тонкого пергамента, где находился засушенный голубой цветок. Цветок вместе с пергаментом поручик бесцеремонно бросил на стол и принялся за чтение.

      Поначалу он читал с той веселой бойкостью, с какой бобер подгрызает молодую осинку, затем лицо его сделалось как у важного начальника, которому по оплошности подали некое недостойное его внимания прошение, и наконец, ус его как бы сам собою вздыбился, и поручик воскликнул:

      – Что за вздор? Просто глазам своим не верю! Она пишет, что понесла от меня ребенка!

      – Ребенка? – спросил слуга. – Кто ж его понес?

      – Откуда ж я знаю! Пишет, что любит меня, что понесла от меня ребенка, а кто она – поди догадайся!

      – Оченно просто могла понесть… При вашей-то хватке… Вот, к примеру, мадам… как бишь ее…

      – При чем здесь моя хватка и какая-то бишь мадам?! – перебил его барин. – Конечно, любая может понесть при известных обстоятельствах… Однако ж мне хотелось бы понять, кто именно такое пишет!

      – Что ж она, понесла и не подписалась?

      – «Я» в конце письма написала, и все! Вот! – Ржевский в сердцах ткнул пальцем в бумагу. – «Я» и больше ничего! Какая досада!

      – Стало быть, вы ее хорошо знаете, коль она так по-свойски подписалась, – рассудительно сказал Тимофей.

      – Мало ль кого я хорошо знаю! Я полгорода хорошо знаю. Все-таки надобно соображение иметь, чтоб писать вместо имени «я»! Поди тут теперь догадайся, кто это!

      – Что ж она еще пишет?

      – Да всякий вздор! – Ржевский вновь ткнул пальцем в бумагу. – Вот, например: «Я помню то мгновенье, когда нам удалось соединить наши руки, и вы восторженно воскликнули: «О, это знак судьбы, говорящий о том, что мы будем вместе»… Хм… стал бы я восклицать такое… Соединились руки, и вот уже знак судьбы…. Эдак во всем можно

Скачать книгу