ТОП просматриваемых книг сайта:
Black & Red. Татьяна Степанова
Читать онлайн.
Свадебный банкет проходил в Кремлевском зале ресторана «Прага». Нина-невеста была похожа на маленькую снежную птичку – вся в белом, а долговязый Гольдер – шахматист, гроссмейстер – парил над ней как орел. Истинный орел. История их романа была трудной, порой трагичной, все происходило на глазах Кати, да Драгоценный под занавес сыграл в этой истории почти рыцарскую роль спасителя. Такое не забывается. Но Катя не любила вспоминать ТО. Лучше было помнить ЭТО – зал ресторана, переполненный гостями, счастливую Нину, гордого жениха в съехавшем от волнения чуть-чуть набок парадном галстуке.
«Горько!» – закричал Драгоценный. И это было лучшее, что слышал Марк Гольдер, – это было видно по его глазам и счастливой улыбке.
«Горько!»
Сейчас, ночью, одной Кате было так больно и так радостно это вспоминать. Чужое счастье… Но разве они с Драгоценным не были счастливы там?
Среди гостей на свадьбе представителей мира шахмат, о котором Катя имела весьма смутное представление, было немного. Больше было друзей Марка Гольдера – двое космонавтов, знаменитый футбольный тренер (Драгоценный не отходил от него весь вечер, обхаживая, словно красотку, и все добиваясь каких-то прогнозов на будущий чемпионат), оперный бас, предприниматели, ученые, музыканты.
Катя обратила внимание на очень милую молодую женщину. Нина сказала, что это Оксана Жуковская, двоюродная сестра Марка, и показала ее мужа Владимира. Сначала он не произвел на нее особого впечатления – лет сорока, по виду типичный офисный клерк. Но потом в связи с ажиотажем, который поднялся в банкетном зале, когда приехал его старший брат Алексей Жуковский, она пригляделась к нему повнимательнее.
То, что приехала важная персона, стало ясно сразу по количеству охранников, которые наводнили зал. А потом в двери вошел самого обычного вида мужчина в дорогом, но слегка помятом костюме. Костюм был для него обязательной, почти рабочей униформой, однако носить «как следует» он его не умел. Видно было, что привык он больше к курткам, свитерам и рубашкам в клетку, к майкам, к джинсам, кроссовкам. Относительно моложавое лицо его было все сплошь в сетке мелких морщин, и, когда он улыбался, они становились глубже, заметнее.
Он вошел в зал, обнял Гольдера, сгреб его в охапку – так здороваются только старые добрые верные товарищи. Потом поцеловал смутившуюся Нину.
– Он сюда прямо из Кремля с заседания Совета безопасности, – раздался позади Кати шепот. В толпе гостей всегда найдется этакий «знайка».
Жуковского-старшего почтительно окружили. Катя заметила, что преобладали в этом «кружке» в основном ученые и космонавты. Потом все сели за свадебный стол.
«Горько!»
Поцелуй…
«Горько!»
Вспоминать это ночью одной, без Драгоценного было… Эх, что поделаешь! Уехал. Уехал надолго. Оставил одну.
Утром Катя встала рано и на работу собиралась лениво. Кофе стыл. По Москве-реке под самыми окнами плыли навстречу друг другу два прогулочных