Последний император России. Тайна гибели - Юрий Григорьев

Скачать книгу

могла только Демидова. Что и запомнили убийцы. Уловить в нестройном многоголосии, кто и что говорит, трудно. Даже если Николай Александрович и произнес столь значимую фразу: «Прости им, Господи, не ведают, что творят». Почему-то думаю, что этого он или не говорил, или произнес негромкой, для себя одного, скороговоркой. Поэтому трудно поверить, что Ермаков мог ее расслышать, а если и расслышал, то едва ли мог запомнить. При его-то интеллектуальном уровне…

      А вот в то, что Николай Александрович, услышав о расстреле, повернулся к семье, – верю. Молнией мелькнувшая в напряженном сознании мысль: сейчас я умру! – и захватившее его мозг желание последний раз увидеть глаза и лица самых близких ему людей – должны были заставить его повернуться к семье.

      Но куда? Направо – к Алексею, налево – если жена и дочери стояли слева от него, или назад, к восточной стене – если жена и дочери там?

      Не мог он в это мгновение смотреть на Юровского, Кудрина, Ермакова. Сказали, что убьют, – значит, на то Его воля. Не могли его загипнотизировать поднимающиеся руки убийц и черные жерла направленных в его грудь стволов, из которых вот-вот вырвется сама Смерть. Они могли только заставить его торопиться: времени почти нет, надо успеть увидеть последний раз дорогих для него людей. Проститься с ними, хотя бы без слов. Только бы успеть сделать это. И тогда можно умирать. Спокойно.

      Догадались или нет?

      Убийцы оказались очень точны в описании первого этапа своей «операции» – переводу Романовых и их слуг в комнату первого этажа. Но их воспоминания о событиях, происходивших в расстрельной комнате после того, как туда завели обреченных, уже сильно разнятся. Почему-то их память с фотографической точностью зафиксировала порядок скорбного шествия Романовых и их слуг к месту расправы над ними, но события, непосредственно предшествующие расправе, и, как мы увидим, сама расправа запомнилась им куда как хуже. Хотя должно было быть наоборот. Самое важное – не то, как шли на расстрел, а как его провели.

      Человеческая память лучше всего фиксирует то, что сопровождалось наиболее яркими эмоциями. Неважно, положительными или отрицательными. Она фиксирует это сразу и навсегда. Именно по этой причине человек не может избавиться от неприятных ему воспоминаний. Тех, где он сподличал, смалодушничал, струсил, обманул, предал. Всю оставшуюся жизнь память будет вновь и вновь напоминать ему: не забывай, ЭТО в твоей жизни БЫЛО, и ЭТО останется с тобой до конца.

      Какие эмоции могли испытывать убийцы, глядя на идущую на смерть семью? Учитывая их образовательный и интеллектуальный уровень – практически никаких. Но они, как ни странно, именно эту фазу «операции» запомнили лучше всего. А вот эмоционально насыщенные события в расстрельной комнате их память сохранила намного хуже. Почему? Нет, память не могла их подвести. Все они хорошо запомнили. Нет сомнений, что всю жизнь память вновь и вновь заставляла их заново смотреть то, что они натворили в молодости. И какими бы негодяями они ни были, просыпаясь среди темной ночи от того, что снова увидели устремленный

Скачать книгу